Социальный и человеческий капитал как факторы благосостояния и развития

квалификации, профессиональной и общей подготовки работника, а работнику

найти фирму, где его знания и опыт получат наиболее полное применение и

высокую оценку.

Во-вторых, социальные связи могут оказывать влияние на менеджеров по

персоналу или руководителей фирмы, то есть лиц, принимающих важные кадровые

решения о найме, увольнении, продвижении работника. Субъективность оценок

работника остается весьма значительной, особенно если речь идет не о

конкретных результатах уже завершенной деятельности, а о потенциальных

возможностях человека на новом рабочем месте, о его способностях как

организатора, лидера, руководителя. Сила влияния социальных связей в этом

случае будет зависеть от стратегического уровня связей и статусных позиций

человека, способного при принятии решения «замолвить словечко». Социальные

связи с теми, кто располагает ресурсами и реальной властью, способствуют

решению вопросов трудоустройства и развития карьеры не меньше, чем

накопленные знания и опыт.

В-третьих, социальные связи индивида могут восприниматься организацией

как некие сертификаты или социальные гарантии, обеспечивающие доступ к

определенным социальным ресурсам. Социальные связи, «стоящие за» человеком,

говорят о том, что помимо индивидуального человеческого капитала (знаний и

опыта) он располагает дополнительными ресурсами, на которые, или хотя бы на

часть из которых, может рассчитывать фирма, нанимая этого работника.

И, наконец, в-четвертых, социальные связи усиливают и ускоряют процесс

признания и адаптации нового работника на предприятии. Принадлежность к

определенной социальной группе автоматически подразумевает разделение ее

интересов и ценностей, что в свою очередь, обеспечивает не только

эмоциональную поддержку, но и высокую степень доверия к новичку в

коллективе. Таким образом, социальные связи поддерживают душевное

спокойствие работника и открывают ему доступ к ресурсам.

1.3.2. Формы социального капитала.

Различают три основные формы социального капитала: связи-«оковы»,

связи-«мосты» и связи-«звенья».[75] Связи-«оковы» относятся обычно к

отношениям внутри семьи и в этнических группах, связи-«мосты» характеризуют

отношения с не очень близкими друзьями, знакомыми и коллегами по работе,

связи-«звенья» определяют отношения между различными социальными слоями в

иерархии, где власть, социальный статус и благополучие доступны лишь

определенным группам. К последней форме относят, например, способность

индивидуумов или групп использовать ресурсы, идеи или информацию формальных

институтов, не являющихся непосредственно элементом группы.

Хотя сильные «связи-оковы» дают определенным обществам или группам

чувство единства и общей цели, без «связей-мостов», которые преодолевают

различные социальные деления (например, религиозный, этнический, социально-

экономический статус), «связи-оковы» могут стать основой реализации очень

узких интересов и отторжения всех аутсайдеров. Относительно однородные

группы могут характеризоваться очень высоким доверием и кооперацией внутри

группы, ни низким доверием и кооперацией с остальным обществом. Тогда

«связи-оковы» становятся барьером для социального единства и личного

развития, то есть имеют место сильные «оковы» и слабые «мосты».

Ограниченный радиус доверия внутри тесно сплетенной группы, например,

членов семьи или узкого круга друзей, способствует социальному

взаимодействию, направленному вовнутрь этой группы и в меньшей степени

ориентированному на доверие и сотрудничество в широком сообществе[76].

Такая сосредоточенность на интересах группы в ущерб общественным интересам

может провоцировать социально деструктивную деятельность[77]. В трудовых

коллективах слишком прочные отношения доверия и взаимных обязательств могут

блокировать любую информацию извне и препятствовать инновациям[78].

Хотя этнические связи безусловно помогают адаптации, когда иммигранты

впервые прибывают в новую страну, связи исключительно в иммигрантской среде

препятствуют расширению общения за пределы этой среды. Соответственно

важность социального капитала как источника «связей-мостов» особенно

подчеркивается, когда речь идет о множестве сосуществующих этнических

групп. Вместе с тем, справедливости ради следует отметить положительную

роль семейного и этнического капитала в вопросах поддержания здоровья и

особенно в решении проблемы поиска работы, что косвенным образом позитивно

влияет на ситуацию в обществе в целом.

При определенных обстоятельствах конкретные формы связей социального

капитала потенциально могут препятствовать социальному единству. В этом

отношении социальный капитал не отличается от других форм капитала,

использование которых может преследовать разные цели, совершенно не

обязательно одобряемые и приветствуемые сообществом в целом. Некоторые

тесно связанные группы, например, нарко-картели, сообщества нелегальных

иммигрантов, мафиозные и террористические объединения могут обладать

высочайшей степенью внутреннего доверия и взаимной ответственности.

Аналогичным образом, члены данных групп могут обладать высочайшим

человеческим капиталом и использовать финансовый и прочие виды капитала в

социально деструктивных и нежелательных для общества целях. Но и «связи-

мосты», особенно если они проявляются в виде тоталитарных или экстремальных

идеологий, могут иметь крайне негативные социальные последствия. Эти

примеры не преуменьшают, а скорее оттеняют потенциал человеческого и

социального капитала в создании выгод для всего общества или большинства

его членов, подобные выгоды от большинства видов социальных связей – «оков»

и «мостов» - безусловно превышают некоторые деструктивные последствия.

Ценность концепции социального капитала выражается в том, что она

идентифицирует определенные аспекты социальных структур через их функции, а

именно, через значение этих аспектов для акторов как ресурсов, которые они

могут использовать для достижения своих интересов. Причем достигаться могут

определенные цели как на индивидуальном уровне, так и на уровне перехода от

микро- к макро уровню.

Разумеется, для каких-то других целей необходимо рассматривать

детально эти организационные ресурсы, чтобы понять, какие именно элементы

из них наиболее существенны как ресурсы для достижения конкретной цели и

разобраться, как они таковыми стали. Но концепция социального капитала

позволяет взять эти ресурсы и посмотреть, как они могут в комплексе с

другими ресурсами создавать новое поведение на системном уровне, то есть

другие результаты для индивидуумов.

Концепция социального капитала выступает в качестве сигнала, что какая-

то ценность создается для тех акторов, которые обладают этим ресурсом, и

эта ценность зависит от социальной организации. Вторая стадия анализа

заключается в том, чтобы развернуть концепцию, раскрыть, какие именно

компоненты социальной организации влияют на создаваемую стоимость.

Рассмотрим, какие аспекты социальных отношений могут выступать в

качестве капитальных ресурсов для индивида.

Обязательства, ожидания и доверительность в структурах.

Если А делает что-либо для Б и верит, что Б ответит услугой в будущем,

то возникают ожидания со стороны А и обязательства со стороны Б. Это

ожидание может рассматриваться как кредитная карточка, которую А открыл для

Б. Если у А таких кредитных карточек много для разных людей, с которыми

устанавливаются определенные отношения, то напрашивается прямая аналогия с

финансовым рынком. Такие кредитные карточки создают большой объем кредита,

который А может в случае необходимости востребовать, если, конечно, не

окажется, что доверие было не разумным, и долги возвращены не будут.

Во многих социальных структурах считается, что люди всегда что-то

делают друг для друга. Возникают кредитные карточки и соответствующие

обязательства с обеих сторон, хотя они могут и не полностью взаимно

компенсироваться. В других социальных структурах, где люди более

самодостаточны и меньше зависят друг от друга, подобных кредитных карточек

меньше.

Такая форма социального капитала зависит от двух элементов:

доверительности в социальной среде, которая означает, что долги будут

возвращены, и действительным объемом обязательств. Социальные структуры

различаются по обоим этим параметрам, а индивиды внутри социальной

структуры - по второму. Примером доверительности могут служить так

называемые кассы взаимопомощи, служащие эффективным институтом накопления

сбережений для не очень крупных капитальных расходов, важным элементом

поддержки экономического развития.

Но без высокого уровня доверительности между членами группы, этот

институт не мог бы существовать – поскольку человек, получивший свою сумму

раньше других, мог бы выйти из коллектива, оставив других в убытке. Такие

ассоциации распространены в Юго-восточной Азии, в то же время трудно

представить, чтобы они могли устойчиво функционировать в городских

агломерациях, где высок уровень социальной разобщенности, то есть

отсутствует этот аспект социального капитала.

1.3.3. Измерение социального капитала

Измерение социального капитала – чрезвычайно сложная задача. Как

правило, наиболее широко применяемыми измерителями социального капитала

служат доверие и уровень вовлеченности и взаимодействия в процессе

внутригрупповой или социальной деятельности. Putnam[79] при анализе

различий в социальном капитале в разных штатах США активно использовал

широкий круг моментных и панельных долгосрочных данных. Его оценки

социального капитала обычно основаны на сложном показателе, составленном из

следующих элементов: 1) интенсивность вовлеченности в жизнь сообщества или

организации; 2) общественная активность (например, участие в голосовании);

3) благотворительная и добровольная деятельность; 4) неформальная

социализированность (например, встречи с друзьями); 5) отмечаемый уровень

межличностного доверия.

В принципе, показатели социального капитал должны быть: 1) как можно

более всеобъемлющими в отражении ключевых понятий (связи, ценности и

нормы); и 2) сбалансированными с точки зрения субъективно-оценочных

элементов (например, уровень доверия к людям) и поведенческих аспектов

(например, участие в ассоциациях и разветвленность социальных связей).

Использование таких показателей должно соотноситься с культурным контекстом

в котором происходит оценка поведения или отношений, связанных с социальным

капиталом (например, значение вопросов о доверии в опросах могут сильно

различаться по странам).

Исследуя социальный капитал, необходимо иметь ввиду сложности его

измерения. Попытки оценить социальный капитал нередко приводят к смешению

источников, функций, результатов. Большая часть того, что связано с

социальным капиталом существует в неявной или относительной форме, что

сразу же лишает исследователей возможностей простого измерения или

кодификации. Индивидуальное отношение (доверие) или поведение (участие в

организациях или голосование) дает условные показатели социального

капитала, но эти показатели должны соответствовать основополагающей

концепции. Попытки уловить ключевые направления того, как люди

взаимодействуют и относятся друг к другу наталкиваются на недостаток

достоверных источников данных. Это в свою очередь является результатом

отсутствия достаточно полного круга вопросов в анкетах обследований,

поскольку сами обследования, как правило не нацелены на оценку социального

капитала. Из-за вышеуказанных причин практически невозможно получить данные

о социальном капитале на межстрановом уровне.

Мировой Банк поддерживает исследования социального капитала в форме

специально разработанных обследований или специализированных модулей в уже

существующих обследованиях. Одним из таких обследований является оценка

социального капитала в Танзании, построенная на основе данных из

обследования социального капитала и бедности. Это крупномасштабное

обследование[80] выявляло параметры деятельности индивидов в ассоциации и

степень их доверия к различным институтам и другим людям. В последние годы

было проведено несколько обследований, отражающих развитие социальных

отношений в Великобритании и Австралии[81].

Один из способов оценки социального капитала основан на измерении

социальных дисфункций или отсутствия социальной кооперации. Fukuyama

измеряет изменения в социальном капитале через изменение преступности,

распада семей и доверия. Рост преступности связывается с социальными

отклонениями (рост антиобщественных проявлений, недостаток гражданского

единства и т.п.). При таком подходе внимание сосредоточено на долгосрочных

изменениях в установках и ценностях, что рассматривается в качестве

показателей изменений социального капитала. В то же время необходимо с

осторожностью использовать показатели социальных дисфункций для измерения

изменений социального капитала, так как полный перечень причин социальных

катаклизмов далеко не всегда известен, а социальный капитал является лишь

одним из потенциальных факторов. Более того, при подобном подходе велик

риск смешения причин и последствий.

Тестирование респондентов на предмет доверия к окружающим проводилось

в ходе Всемирного Исследования Ценностных ориентаций (1981, 1991, 1996

гг.), которое представляет собой набор репрезентативных национальных

обследований, охватывающих 65 государств. Задавался вопрос: «В самом общем

плане, считаете ли Вы, что большинство людей заслуживают доверия, то есть

не следует быть очень осторожным в общении с людьми?» Ответы показали

большую разницу в уровне доверия к людям в странах ОЭСР, причем

межстрановые различия оказались весьма устойчивыми во времени за период

1981-1990 гг., так же как и по регионам выявились определенные устойчивые

тенденции, позволяющие объединять страны в кластеры на основе единых

культурных и ментальных факторов, определяющих уровень доверия в обществе.

Табл. 3.1. Оценка доверия (Всемирное Исследование Ценностных

ориентаций), 1995-96.

Доля респондентов, заявивших, что большинство людей заслуживает

доверия (%)

|Страны ОЭСР | | | |

|Норвегия |65,3 |Италия* |35,3 |

|Швеция |59,7 |Бельгия* |33,2 |

|Дания* |57,7 |Австрия* |31,8 |

|Нидерланды* |55,8 |Великобритания |31,0 |

|Канада* |52,4 |Корея |30,3 |

|Финляндия |47,6 |Чешская республика* |30,3 |

|Ирландия* |47,4 |Испания |29,8 |

|Япония |46,0 |Мексика |28,1 |

|Исландия* |43,6 |Венгрия* |24,6 |

|Германия |41,8 |Франция* |22,8 |

|Швейцария |41,0 |Португалия* |21,4 |

|Австралия |39,9 |Турция | 6,5 |

|Соединенные Штаты Америки |35,6 | | |

Некоторые страны, не являющиеся членами ОЭСР

|Индия |37,9 |Южная Африка |18,2 |

|Чили |21,9 |Аргентина |17,5 |

|Нигерия |19,2 |Бразилия | 2,8 |

* данные 1990-1991 гг.

Задавался вопрос: «В самом общем плане, считаете ли Вы, что большинство

людей заслуживают доверия, то есть не следует быть очень осторожным в

общении с людьми?»

Источник: Knack, S. and Keefer, P. (1997), “Does Social Capital Have an

Economic Payoff? A Cross-Country Investigation”, Quarterly Journal of

Economics, Vol. 112 (4), pp. 1251-1288.

Cложность в использовании подобных опросов заключается в том, что нет

ясности, насколько однозначно воспринимались респондентами в разных

странах, социальных группах и временных периодах понятия «доверять»,

«большинство людей» и др. Следует также разделять понятие доверия ко всем

людям в общем независимо от обстоятельств и доверия к знакомым и близким

людям. Определенная среда, условия и обстоятельства имеют решающее значение

для принятия решения о доверии или недоверии. В некоторых странах (Франция,

Италия, Испания), где уровень доверия к незнакомым ниже, чем в других

странах ОЭСР, отмечается более высокий уровень доверия в близком семейном

кругу[82]. Хотя доверие и гражданская активность взаимосвязаны, существуют

значительные различия в том как принадлежащие к разным социальным группам

индивидуумы выстраивают свои связи и отношения. Высокий уровень доверия в

одной сфере может сосуществовать с ограниченным радиусом взаимодействия и

доверия в другой. Сами исследователи приходят к выводу, что ни обобщенные

показатели доверия, ни гражданская активность не могут служить абсолютно

достоверным основанием качественной оценки социальных отношений на

макроуровне. То есть данные обследований, подобных приведенному выше,

следует использовать в анализе с осторожностью.

Известен также эксперимент[83] , когда большое количество кошельков с

50$ были «потеряны» в целом ряде крупных городов. Доля возвращенных

владельцам «потерянных» кошельков в каждой стране тесно (0,67)

Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18