Перемена лиц в обязательствах в коммерческих отношениях (цессия и факторинг)

Исходя из особенностей договора корреспондентского счета (который лежал в

основе соглашения об уступке требования), Президиум указал, что уступка

требования на занесенные на корреспондентский счет суммы до прекращения

договорных отношений и закрытия счета, а также уступка прав по распоряжению

счетом в порядке ст. 382 ГК противоречат условиям договора

корреспондентского счета и в силу норм п. 1 ст. 388 ГК не допускает.

Более лаконичен президиум ВАС РФ был при принятии постановления от 10

сентября 1996 года № 1617/96. Рассматривая спор по иску, возникшему на

основании соглашения об уступке требования по договору по оказанию услуг

пользования водопроводом и канализацией, Президиум указал, что правила

уступки требования не могут быть применены к такому договору, потому что

обязательство, неисполнение которого стало основанием для его заключения,

носит длящийся характер. Поскольку основное обязательство не прекратилось,

не может быть произведена уступка требования по нему.[50]

Можно согласиться с выводом В. Почуйкина: «…если, например, по так

называемому длящемуся договору, допустим договору энергоснабжения, у

потребителя энергии существует обязанность уплатить деньги энергоснабжающей

организации за конкретный расчетный период (месяц, квартал, год), уступка

кредитором права требования к должнику предполагает замену лица (кредитора)

только по данному обязательству. Иные обязательства по договору (например,

обязанность энергоснабжающей организации подавать потребителю энергию;

обязанность потребителя соблюдать предусмотренный договором режим

потребления энергии и т. д.) сохраняют свою силу между сторонами по

договору, в том числе и обязательства потребителя оплачивать принятую

энергию в других расчетных периодах»[51], аналогичную позицию высказывает

Л.А. Новоселова: «… возражения можно привести и против достаточно

распространенного мнения о том, что при уступке прав требования по так

называемым "длящимся договорам" должна производиться "полная и безусловная

замена" кредитора. При этом имеется в виду, что кредитор по денежному

обязательству, возникшему из договора, устанавливающего длящиеся

правоотношения сторон (поставка продукции партиями в течение года,

энергоснабжение, оказание услуг связи, аренда и многие другие), не может

уступить свое право на получение всей или части задолженности с покупателей

(потребителей, арендаторов) третьему лицу, не возложив на него одновременно

всех своих обязанностей по договору».[52]

Б. Б. Черепахин отмечал: "Уступка требования может иметь место в

одностороннем обязательственном правоотношении. В этом случае происходит

замена одной из сторон в обязательстве. Такая замена возможна, например, в

договоре займа. Уступка требования здесь означает замену заимодавца. Наряду

с этим возможна уступка требования, касающаяся отдельного требования в

длящемся двухстороннем правоотношении. В этом случае не происходит замены

субъекта всего правоотношения, но отдельное требование из целой цепи таких

требований выделяется и передается стороной в данном обязательстве другому

лицу. Так, например, наймодатель может уступить другому лицу требование о

внесении отдельного (отдельных) платежа (платежей), наемной платы»[53],

данная позиция представляется в общем правильной, с небольшой

корректировкой, что Б.Б. Черепахин допустил некоторое смещение понятий

договора, обязательств и права требования.

Представляется, что уступка права требования в длящихся обязательствах

невозможна, что подтверждается правоприменительной практикой. Как мне

представляется ошибочные точки зрения на данный вопрос, некоторые были

представлены выше, обосновываются в основном на смешивании понятий

обязательство и договор, при этом фактически рассуждение авторов проводится

по линии замены стороны в договоре, содержащим длящиеся обязательства.

Вместе с вышесказанным, многими авторами рассмотрена проблема перемены лица

в обязательстве, которое само по себе не носит длящийся характер, но

основывается на договоре, который включает в себя обязательства носящие

длящийся характер, при этом, как уже указано в приведенной цитате Б.Б.

Черепахина, представляется возможной уступка прав требования по отдельному

обязательству[54], но невозможной уступка права требования по всей

совокупности отдельных обязательств, даже если их рассматривать как одно

длящиеся обязательство[55].

1.1.5. Связанные обязательства

Рассматривая договор купли-продажи, выделив основные обязательства

сторон (принять, оплатить, передать) рассмотрим возможности по передачи

прав требования соответственно:

1. Случай перемены лиц по обязательству принять товар представляется

ничтожным по своей правовой природе в силу связанности сущности

обязательства с обязательством по передаче товара, в котором кредитора

выступает должником. Представляется что рассмотренное правоотношение

возможно, но в данном случае не применимы нормы об уступке права

требования. При перемене кредитора происходит перемена и должника, что

является и одновременным переводом долга, а по своей сути – исполнением

обязательства по передаче товара третьему лицу и такое соглашение (договор)

является не переменой лица в обязательстве, а существенным изменением

условий договора и, в связи с необходимостью получения согласия кредитора

на перевод долга, заключенном обеими сторонами. Перемена лица в

обязательстве возможна только в случае если обязательство носит

односторонний характер прав и обязанностей сторон – одна сторона является

кредитором по отношению к другой – должнику. Только в таком обязательстве

может быть осуществлена перемена лиц.

2. Передача права требования по оплате товара по договору цессии

достаточно распространенное явление. Недостатки этого действия выражаются в

пределах ответственности и гарантиях прав покупателя. Допустим продавец

передает права требования оплаты товара до фактической его передачи.

Дальнейшая несостоятельность продавца по обязательству передать товар, не

порождает права покупателя предъявлять претензии к цеденту в силу ст. 386

ГК, устанавливающей гарантии прав цедента, «должник вправе выдвигать против

требования нового кредитора возражения, которые он имел против

первоначального кредитора к моменту получения уведомления о переходе прав

по обязательству к новому кредитору», что исключает ответственность цедента

по обязательствам цессионария (продавца) вследствие не передачи товара.

В приведенном правоотношении просматривается необходимость

дополнительного законодательного регулирования отношений по передаче прав

требования по связанным обязательствам. Рассмотренное правоотношение

значительно ущемляет права должника по обязательствам и здесь можно

выделить несколько позиций:

А) к обязательству применимы общие нормы договора купли-продажи

устанавливающие основания и порядок предъявления возражений к другой

стороне обязательства в связи с недобросовестным исполнением связанного

обязательства. В этом случае вытекает конкуренция ст. 386 ГК и общих норм

договора – продажи купли (например ст. 463). Правовые последствия такого

деяния как расторжение договора для обязательств вытекающих из этого

договора с измененными лицами в этих обязательствах. В обязательстве уже

изменено лицо, но обязательство регулируется договором и в случае его

расторжения представляется прекращение всех обязательств вытекающих из

этого договора с двухсторонней реституцией и возмещением убытков от

недобросовестной стороны. При этом должник (покупатель) основываясь на

нормах договора купли продажи вправе предъявлять претензии не только к

продавцу, но и к новому кредитору, при этом ст. 386 ГК уступает, как общая

норма, специальным нормам договора купли-продажи.

Б) В силу ст. 386 ГК должник по обязательству может предъявить только

возражения в ограниченном объеме. Гарантия прав цедента выглядит почти

абсолютной. Все дальнейшие действия по связанным обязательствам не

оказывают влияния на исполнение обязательства, в котором произошла перемена

лиц. Такой подход почти отделяет обязательство возникшее из договора, от

условий договора в силу закона.[56] Происходит как бы отделение

обязательства от условий договора по встречным возражениям, но порядок

исполнения обязательства регулируется договорными условиями.

В) Невозможность уступки права требования вытекающего из договора до

исполнения всех других обязательств этого договора[57]. Президиум ВАС

указал: «признавая договор уступки требования недействительным, суд

руководствовался тем, что уступка права требования в соответствии с нормами

главы 24 Гражданского кодекса Российской Федерации предполагает безусловную

перемену лиц в обязательстве. В то время как Коммерческий народный банк

остался стороной по кредитному договору, поскольку обязательства по выдаче

кредита полностью им не были выполнены». Президиум ВАС указал на

необходимость признания договора цессии недействительным в силу того, что

связанные обязательства по кредитному договору не были надлежаще выполнены,

ссылаясь на нормы главы 24 ГК. Но такая позиция должна быть подвергнута

строгой критике:

- во первых ссылка на главу 24 ГК достаточно неточна, также как ссылка

на «действующее законодательство» не позволяет определить конкретную

правовую норму на основании которой принято решение.

- во вторых, можно констатировать, что в данном Постановлении,

Президиум ВАС делает попытку практического регулирования гражданских

правоотношений рассмотренных выше. В гл. 24 ГК действительно указывает на

замену кредитора (должника) в обязательстве, но в главе 24 нет ни каких

указаний на необходимость замены стороны в договоре. Как неоднократно

указано выше замена стороны в обязательстве не означает замену стороны в

договоре. Данная позиция Президиума ВАС абсолютно неприемлема, если

рассмотреть более сложные многосторонние и смешанные договоры, в которых с

этой точки зрения цессия будет почти недопустимой.

Анализируя вышеперечисленные позиции можно заметить в каждой

определенные недостатки, но наиболее правильной представляется первая. При

уступке права требования из договора в котором другие обязательства

прекращены и надлежаще исполнены не представляет особенной трудности для

правоприменителя. Но в уступка права требования связанного с другими

обязательствами достаточно проблемная.

1.1.6. Возмездность цессии

По своему существу право требования представляет собой право

требовать от должника совершить определенные действия либо воздержаться от

них. Право требования участвует в гражданском обороте , в соответствии с

ст. 128 ГК РФ, в качестве объекта гражданских прав.

Законодатель специально не указал на признаки возмездности либо

безвозмездности цессии как правильно заметил О. Свиреденко «…следует

отметить, что с теоретической точки зрения согласиться с данными выводами

не представляется возможным, поскольку они не вполне соответствуют гл. 24

ГК РФ. Ни в одной из статей этой главы не содержится прямого указания на

наличие признака возмездности уступки права и запрета безвозмездности

цессии. Более того, в законодательстве также не содержится обязательного

требования заключения цессии на условиях возмездности»[58].

Президиум высшего Арбитражного суда рассматривая рассмотрел протест

заместителя Председателя Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации на

решение Арбитражного суда Приморского края от 20.07.98 по делу N А51-

4990/98/15-87 и постановление Федерального арбитражного суда

Дальневосточного округа от 27.10.98, которыми договор в котором

производилась уступка прав требования на возмездной основе, признан

недействительным указал: «Условие о возмездности договора цессии не

противоречит требованиям главы 24 Гражданского кодекса Российской Федерации

и не является основанием для признания его недействительным, поскольку

пунктом 3 статьи 423 Гражданского кодекса Российской Федерации установлено,

что договор предполагается возмездным, если из закона, иных правовых актов,

содержания или существа договора не вытекает иное. Из изложенного следует,

что суд неправомерно признал ничтожным договор от 18.02.97 N 01/97 по

основаниям, указанным в решении.

В то же время условия, содержащиеся в договоре и дополнительном

соглашении, не были полностью исследованы и оценены судом, в связи с чем

дело следует передать на новое рассмотрение, поскольку без оценки всех

условий невозможно определить вид договора и проверить его соответствие

нормам гражданского законодательства[59]». Таким образом подчеркивается

вывод о возможности в соответствии с гл. 24 ГК существования как

возмездной, так и безвозмездной цессии, а также акцентируется внимание на

необходимость рассмотрения условия договора цессии только в совокупности с

другими условиями этого договора, непосредственно сделки в рамках и

условиях которой происходит уступка права требования.

Правовая проблема возмездности либо безвозмездности цессии заключается

не в принципиальных спорах по этому вопросу, а непосредственно в существе

обязательства включающего цессию.

Представляется что цессия, не является только переменой лица в

обязательстве, как при рассмотрении в узком смысле – замена кредитора, но

также при более широком рассмотрении является передачей самостоятельного

объекта гражданских прав – права требования, от кредитора новому кредитору

по сделке, либо на основании закона.[60]

Корень рассмотрения возмездности либо безвозмездности цессии лежит не в

гл. 24 ГК РФ, а в особенной части, которая подлежит применению при анализе

сделки между кредитором и новым кредитором. При этом достаточно часто

цессия рассматривается как специфический институт гражданского права.

Представляется, что цессия по своей правовой природе есть только

специализированный в законе механизм передачи объекта гражданских прав –

права требования по сделке между кредитором и новым кредитором, в силу

которой новому кредитору передаются права требования от третьего лица –

должника, но вместе с переданными правами новый кредитор приобретает права

и становится обязанным перед кредитором, передавшим право требования, по

условиям совершенной сделки. Таким образом цессия является только элементом

сделки. Схематически данная позиция выглядит следующим образом:

Вопрос о признаке возмездности / безвозмездности цессии необходимо

рассматривать в рамках сделки, в которой происходит цессия. При этом

основной практический вопрос возникает при квалификации данной сделки. При

заключении между сторонами договора, в котором прямо не указывается, к

какой категории правоотношений он относится (купли-продажи, дарения, мены и

т.п.) возникает вопрос о квалификации данного договора. В этой ситуации при

отсутствии признака возмездности встает при квалификации данного договора

как договора дарения и в случае если сторонами выступают коммерческие

организации, признания сделки ничтожной, как противоречащей закону[61].

Арбитражным судом г. Москвы рассмотрен иск ООО "Индевер-Транс" к

Дирекции строящегося комплекса НИИ нейрохирургии им. Бурденко о взыскании 2

000 руб. Основанием для предъявления исковых требований явились договор

уступки права требования и дополнительное соглашение к нему. Согласно

условий данного договора, ТОО "Элиет-М" уступило ООО "Индевер-Транс" право

требования денежных сумм, в том числе неустоек, убытков на условиях

договора строительного подряда, заключенного между ТОО "Элиет-М" и

ответчиком. При оценке данного соглашения об уступке права суд

руководствовался п. 1 ст. 388 ГК РФ, в соответствии с которым уступка

требования кредитором допускается, если она не противоречит закону, иным

правовым актам или договору.

Анализируя условия представленной цессии, суд пришел к выводу об

отсутствии в ней признаков возмездности, что позволило с учетом содержания

прав и обязанностей сторон в договоре отнести его к договорам дарения. При

этом судом установлено, что ТОО "Элиет-М" безвозмездно передало ООО

"Индевер-Транс" право (требование) по договору строительного подряда.

Поскольку в силу действующего законодательства дарение в отношениях

между коммерческими организациями не допускается, суд пришел к выводу о

ничтожности договора уступки прав.

При исследовании вопроса относительно возмездности договора уступки

прав суд не установил доказательств того, что воля сторон направлена на

совершение возмездной сделки. Более того, судом был учтен пункт договора

подряда, в котором содержался прямой запрет на передачу прав и обязанностей

в части требований исполнения денежных обязательств и устанавливалась

необходимость письменного согласия сторон, которого в материалах дела

обнаружено не было.

При таких обстоятельствах дела судом на основании ст. 168 ГК РФ сделан

вывод о ничтожности договора уступки прав.

Практические выводы относительно возмездности договора уступки прав

(требования), сделанные судом, позволяют обратить внимание предпринимателей

на обязательность элемента возмездности в договоре цессии. Кроме этого, при

оформлении уступки прав необходимо учитывать смысл и п. 4 ст. 575 ГК РФ, в

Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8