К вопросу о причинах поражений Красной Армии в первый период Великой Отечественной войны

производстве СССР была равна не 85%, как указывает В. Суворов, а

существенно меньше. Рассмотрим конкретные цифры. В районах, оккупированных

гитлеровцами к исходу ноября 1941 г., до войны производилось: 63% всей

довоенной добычи угля, 68% всей выплавки чугуна, 58% всей выплавки стали,

60% всего производства алюминия [5]. По производству вооружения и

боеприпасов ситуация была такой же. Одним из наиболее тяжелых было

положение в производстве самолетов, которое сократилось с 2239 в сентябре

до чуть больше 600 в декабре 1941 г. [11,12]. Но и здесь потери составили,

как нетрудно подсчитать, 73%, а никак не 85. (А в январе 1942 г. было

выпущено уже 900 самолетов, так как часть эвакуированных предприятий начала

давать продукцию.)

Всего за годы войны разрушению или остановке подверглось 66% мощностей

промышленности СССР, а не 85. В эту цифру входят не только заводы на

оккупированной территории, но и находившиеся в прифронтовой полосе и

прекратившие из-за этого работу [5].

А общая валовая продукция промышленности СССР с июня по ноябрь 1941 г.

сократилась не в 6 - 7, а в 2,1 раза [5].

Таким образом, данные В. Суворова о безвозвратной потере 85%

промышленного потенциала СССР в 1941 г. - прямая и грубая ложь.

В. Суворов приводит длинный абзац цифр, характеризующих потери выпуска

боеприпасов с августа по ноябрь 1941 г.. Цифры, действительно, велики. Но

процент, который составляло производство выбывших из строя предприятий по

отношению ко всему производству в СССР, «деликатно» не приведен ни по одной

позиции.

Во-вторых, потери в военном производстве были временными, и уже к лету-

осени 1942 г. эвакуированные заводы на новых местах стали давать продукцию

почти в полном объеме.

По мере изгнания германских войск с оккупированных ими территорий

довольно быстро восстанавливалось производство и в освобожденных Красной

Армией районах.

6.6 Особенности расположения войск Красной Армии

к лету 1941 г.

Про 9-ю армию.

Эта армия была самой крупной по размеру на западной границе СССР. Она

имела в своем составе 3 стрелковых корпуса, 2 механизированных корпуса, 1

кавалерийский корпус и укрепленные районы. Командовал ей генерал-полковник

Я. Т. Черевиченко. 9-я армия была единственной в Красной Армии, командующий

которой был генерал-полковник. Эта армия была расположена на границе с

Румынией.

В. Суворов указывает на то, что расположение «самой мощной» армии на

румынской границе не соответствует нуждам оборонительной войны и

свидетельствует о подготовке Советским Союзом агрессии. По его версии, эта

армия была создана для вторжения в Румынию, чтобы захватить румынские

нефтяные промыслы и лишить Германию нефти. Это, мол, привело бы к тому, что

немецкие танки и самолеты остались бы без горючего и таким образом была бы

подорвана возможность Германии вести вооруженное сопротивление.

Однако здесь дело в том, что Я. Т. Черевиченко был в то же время и

командующим Одесским военным округом [8]. В отличие от остальных западных

военных округов, в которых было несколько армий, в 9-ю армию были сведены

все силы этого округа - 22 дивизии.

Но может быть, Одесский округ занимал очень маленький участок границы?

Для установления этого достаточно иметь карту и курвиметр. Так вот, из

приграничных областей в состав Одесского военного округа входили Одесская

область и Молдавия, в то время как советская граница севернее Молдавии до

границы с Белоруссией относилась к Киевскому особому военному округу. Так

вот, полоса Одесского округа составляла порядка 550 км, а соседнего

Киевского - всего около 750 км, т. е. они были почти равны, в то время как

Киевский особый военный округ имел 58 дивизий, а Одесский - всего 22.

Оперативная плотность войск Одесского военного округа была в 2 с лишним

раза ниже, чем Киевского особого, а следовательно, ни о какой ударной

группировке Красной Армии на румынской границе не может быть и речи.

Все дело в том, что то количество войск, которое имелось в Одесском

военном округе, было явно нецелесообразно дробить на несколько армий.

Поэтому все войска округа были сведены в одну армию.

Могут спросить, а было же несколько армий в Ленинградском военном

округе (21 дивизия и 1 бригада), Прибалтийском особом военном округе (25

дивизий и 1 бригада)? Но Ленинградский округ занимал полосу более 1200

километров в очень своеобразных условиях, и здесь было целесообразно иметь

не одну большую армию, а несколько армий поменьше ввиду разбросанности

войск и относительной изоляции друг от друга их группировок. А

Прибалтийский округ имел не 22 дивизии, а 25 и еще 1 бригаду.

Что касается заявления В. Суворова насчет того, что «если бы 9-я армия

была бы полностью укомплектована, в ней было бы 3000 танков», то на этот

счет есть хорошая русская пословица: «Если бы, да кабы, да во рту росли

грибы». К тому же цифра 3000 внушает большие подозрения. Ведь сам же В.

Суворов утверждал, что полностью укомплектованная танковая дивизия - это

300 танков. Следовательно, в 4-х танковых дивизиях округа надлежало иметь

лишь 1200 танков. А как же остальные 1800? Стрелковой дивизии по штатам,

принятым в апреле 1941 г., полагалось иметь 16 танков [8], следовательно,

на все 13 таких соединений - 208 машин. Остальные 1600 танков тогда

приходятся на 3 кавалерийские и 2 мотострелковые дивизии, то есть по 320 на

каждую. Это даже больше, чем, по В. Суворову, должно было быть в танковой

дивизии. Такого, конечно, быть не может. Кавалерийская дивизия должна была

иметь только один танковый полк, а мотострелковая - по сути дела та же

стрелковая, только на автомашинах. Мы не имеет точных данных о штатах таких

соединений, но все равно, как ни старайся «разместить» 1600 танков по 3

кавалерийским и 2 моторизованным дивизиям - никак не получается.

Таким образом, описывая 9-ю армию, В. Суворов «подловил»

некомпетентного читателя весьма примитивным образом, сконцентрировав его

внимание только на количестве частей и соединений в данной армии и

«скромно» умолчав, что она занимала полосу границы почти вдвое больше, чем

Прибалтийский военный округ, даже больше, чем Западный.

Между прочим, в данном случае в рассуждениях В. Суворова имеется еще

одна грубая ложь. Он пишет, что потеря румынской нефти была бы смертельна

для Германии. Это далеко не так.

Потребности Германии в жидком углеводородном топливе более чем на две

трети удовлетворялась производством синтетического горючего из угля, а

румынская нефть имела второстепенное значение. Следовательно, потеря

нефтепромыслов в Румынии не повлияла бы существенным образом на способность

Германии вести вооруженную борьбу. Опыт Второй мировой войны подтверждает

это. Как известно, Румыния была освобождена советскими войсками в августе

1944 г., однако Германия продолжала ожесточенно сопротивляться еще 9

месяцев - до мая 1945 г. Простое сравнение хода боевых действий до августа

1944 г. и после него показывает, что потеря Румынии не повлияла

существенным образом на способность Германии вести вооруженную борьбу.

После августа 1944 г. армии СССР и союзников в общей сложности потеряли

более 1 миллиона человек только убитыми. Германская армия за это время

провела 2 крупных контрнаступления (декабрь 1944 г. - Арденны, март 1945 г.

- озеро Балатон), много тактических контрударов, в сочетании с ведением

упорной обороны на всех фронтах, особенно против СССР. Бывали моменты,

когда германским ВВС удавалось даже захватить господство в воздухе

(например, в феврале-маре 1945 г. на Берлинском направлении). Сильного

дефицита танкового и авиационного горючего в Германии после августа 1944 г.

также не было отмечено.

Об «ударных» армиях.

По В. Суворову, ударной является армия, если в ее составе имеется по

крайней мере 1 механизированный корпус. Он указывает, что по этому критерию

все армии первого эшелона Красной Армии, кроме двух армий на границе с

Финляндией, могут быть названы ударными.

Что представляли из себя эти механизированные корпуса? Рассмотрим,

например, 9-й механизированный корпус, входивший в состав Киевского особого

военного округа, которым командовал К. К. Рокоссовский [10].

В его состав входили 35-я и 20-я танковые и 131-я моторизованная

дивизии. Личным составом корпус был укомплектован относительно неплохо,

хотя и не полностью. Танковый парк состоял из танков БТ-5, БТ-7, Т-26. Этих

машин было меньше трети того, что положено по штату. Положение с

моторесурсами танков было просто катастрофическим. Дошло до того, что К. К.

Рокоссовскому пришлось почти полностью прекратить использование их в

учебных целях «из опасений, что мы, танкисты, окажемся на войне вообще без

каких-либо танков». Число автомашин в 131-й мотодивизии было ничтожным.

Пехота танковых дивизий автомобилей не имела вообще. Поскольку вся пехота

корпуса значилась моторизованной, у нее не было ни повозок, ни коней. Таким

образом, основную массу войск корпуса составляла пехота, лишенная даже

конского тягла. К. К. Рокоссовский указывает, что в соседних с его

соединением 19-м и 22-м механизированных корпусах положение было не лучше.

Так может ли армия, в составе которой имеется такой вот

«механизированный» корпус, считаться ударной? Ясно, что не может.

К лету 1941 г. опыт войны показал, что основной инструмент агрессии -

танковая армия, а не моторизованный корпус. Для нападения необходимо было

все танки сосредоточить в не более чем трех-четырех компактных группах. Как

известно, для нападения на СССР в Германии было создано 4 танковые группы

(армии). Из них 2 группы (2-я и 3-я) наступали совместно в одном

направлении. То есть был создан 1 большой танковый «кулак» и 2 «кулака»

поменьше. Когда Красная Армия стала вести наступательные операции, ей

пришлось также формировать танковые армии и перед наступлением

концентрировать танки таким же образом - 2-3, редко 4 большие группировки.

Такая ли группировка танков имелась в Красной Армии к лету 1941 г.?

Нет, не такая. Танки находились в соединениях типа «дивизия - корпус» и

были разбросаны равномерно по всем армиям «первого эшелона».

Рассмотрим дислокацию механизированных корпусов по округам [8,20].

Ленинградский военный округ имел 1 механизированный корпус в составе

армии и 1 отдельную танковую дивизию в другой армии. Всего в округе было 21

дивизия и 1 бригада. Округ занимал полосу государственной границы 1275 км.

Оперативная плотность войск - 61 км/дивизия.

Прибалтийский особый военный округ имел 2 механизированных корпуса в

составе 2 разных армий. Всего было 25 дивизий и 1 бригада. Полоса

государственной границы - порядка 300 км. Оперативная плотность войск - 12

км/дивизия, в т. ч. механизированных - 150 км/корпус.

Западный особый военный округ имел 2 механизированных корпуса в одной

армии и еще 2 механизированных корпуса в 2 других армиях - всего 4

механизированных корпуса. Всего было 44 дивизии. Полоса государственной

границы - чуть менее 500 км. Оперативная плотность войск - 11 км/дивизия, в

т. ч. механизированных - 120 км/корпус.

Киевский особый военный округ имел 2 армии с 2 механизированными

корпусами в каждой и еще 2 армии имели по 1 механизированному корпусу -

всего 6 механизированных корпусов. Всего в округе имелось 58 дивизий.

Полоса государственной границы - около 750 км. Оперативная плотность войск

- 13 км/дивизия, в т. ч. механизированных - 125 км/корпус.

Одесский военный округ имел 2 механизированных корпуса в составе 9-й

армии. Всего в округе - 22 дивизии. Полоса государственной границы - около

550 км. Оперативная плотность войск - 24 км/дивизия, в т. ч.

механизированных - 270 км/корпус.

Итого, в западных округах + Ленинградском округе имелось 15

механизированных корпусов и 1 отдельная танковая дивизия.

Мы видим, что в Прибалтийском, Западном, Киевском особом военных

округах оперативная плотность войск была примерно одинаковой. В Одесском

военном округе она в 2 с небольшим раза ниже, чем в этих трех округах, а в

Ленинградском - в 5-6 раз. Насыщенность танками войск всех пяти округов

была примерно одинаковой.

Такое распределение танков - по 15 корпусам и 1 отдельной дивизии в

составе 12 разных армий - вполне отвечало оборонительной задаче - любая

армия в ожидании неприятельского танкового удара должна иметь танки для

контрудара, чтобы задержать противника и нанести ему потери, выигрывая

время для организации обороны и подтягивания резервов. Это было нужно,

чтобы отразить танковую атаку с любого направления. Пока эти корпуса будут

драться, можно установить, где противник наносит главный удар, и

перебросить на этот участок подкрепления.

В то же время для агрессии нужно было иметь не 15 мехкорпусов и 1

отдельную танковую дивизию в составе 12 разных армий, а 2-4 большие

танковые армии, т.е. 2-3-4 больших танковых «кулака», а не 12-15 маленьких.

В масштабах военного округа все танки должны были быть сведены в одну

армию.

Есть и еще одна деталь, красноречиво указывающая на то, что группировка

танков в Красной Армии летом 1941 г. не была наступательной. Речь идет о

механизированном корпусе и отдельной танковой дивизии в Ленинградском

военном округе - против Финляндии. Для агрессии это совершенно не нужно. В

случае нападения на Германию ожидать контрдействий со стороны Финляндии не

приходилось бы, следовательно, здесь достаточно было иметь относительно

небольшое прикрытие, и совершенно бесполезны были танки. Абсолютной

глупостью выглядит предположение, что СССР одновременно с Германией

собирался напасть еще и на Финляндию. Это ослабило бы основную группировку

Красной Армии против Германии, затянуло бы тем самым войну, увеличило бы

потери. Но если бы Советский Союз напал только на Германию и разбил ее, не

трогая Финляндию, то после этого последней ничего не оставалось бы, как

беспрекословно подчиниться Советскому Союзу. Таким образом, факт наличия в

Ленинградском военном округе механизированного корпуса и отдельной танковой

дивизии прямо противоречит версии о подготовке Советским Союзом агрессии

против Германии.

В то же время этот факт вполне согласуется с подготовкой Советского

Союза к обороне. Хотя финская армия и немецкая армия «Норвегия» находились

на второстепенном, северном направлении, недооценивать их было очень

опасно. Опыт советско-финской войны зимой 1939/1940 гг. показал, что

финская армия была весьма сильна, и слабость противостоящей ей советских

войск грозила катастрофическими последствиями - финны могли бы в этом

случае захватить Ленинград, а немцы - Мурманск. Слабым местом финской армии

и немецкой армии «Норвегия» было почти полное отсутствие танков, но это

возмещалось мощной поддержкой 5-го воздушного флота, который имел около 900

самолетов. Следовательно, наличие танковых соединений для защиты Ленинграда

с севера было очень желательно.

Никак не соответствует агрессивной задаче и расположение 2-х

механизированных корпусов в Прибалтийском Военном округе. Достаточно одного

взгляда на карту, чтобы понять, что с советской стороны нанесение здесь

удара крупными танковыми соединениями бессмысленно. Кроме того, территория

Восточной Пруссии, находящаяся перед Прибалтийским округом, была крайне

неудобна для действия больших масс танков, и, что еще важнее, очень хорошо

укреплена. Многочисленные оборонительные сооружения здесь создавались

десятилетиями. При нападении на Германию применение танков на этом участке

было возможно только для непосредственной поддержки пехоты, в крайнем

случае - отдельными танковыми бригадами (это подтверждает и опыт Великой

Отечественной войны).

Для агрессии против Германии эти 2 корпуса безусловно должны быть

изъяты из состава войск округа и использованы для усиления главных ударных

группировок - в Белостокском и Львовском выступах. Но этого не произошло.

В то же время наступление крупных немецких танковых сил из этого района

было весьма оправданным и выгодным, так как он сильно вдавался вглубь

советской территории и отсюда лежал наиболее удобный путь на Ленинград.

Такое наступление действительно имело место - отсюда начала прорыв 4-я

танковая группа группы армий «Север». С оборонительными целями - для

противодействия таким действиям германской армии - в Прибалтийском особом

военном округе действительно нужно было иметь крупные танковые соединения.

Из всего вышесказанного достаточно ясно видно, что группировка танков в

первом стратегическом эшелоне Красной Армии летом 1941 г. соответствовала

оборонительной, а не наступательной задаче.

Выполнили ли советские танковые корпуса свою оборонительную задачу? Да,

выполнили. За первые три недели войны немецкие войска потеряли половину

танков, участвовавших в наступлении [8], и подавляющую их часть - в

сражениях с советскими танковыми частями. Следовательно, уже к 13 июля 1941

г. ударная сила немецко-фашистских войск сократилась наполовину. Группа

армий «Центр», явно на последнем дыхании захватив 16 июля Смоленск, дальше

продвинуться не смогла и 30 июля была поставлена в оборону, а группировку

советских войск, окруженную около Смоленска, удалось деблокировать. 1-я

танковая группа из группы армий «Юг» уже в июне 1941 г. контрударами

советских танковых корпусов была задержана примерно в 100 км от границы и

поставлена на грань полного разгрома. Только после ее основательного

усиления танками из стратегического резерва она смогла продолжить

Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15