Влияние федрального телевидения на региональные телевизионные каналы

Таким образом, вступление российского телевидения в мировое телепространство не спасает его от провинциальности.

Какое же оно, наше российское телевидение? Как оценивают зрители поток информации, который выплескивается на них изо дня в день? Отвечает ли оно их представлениям о происходящем, их интеллектуальным потребностям, интересам и ожиданиям? «Характерно, что, выясняя отношение населения разных возрастных и менталитетных групп к телепередачам, фонд
“Общественное мнение” представил в списке только те программы, которые давно оккупировали телевизионный эфир, во всяком случае, его центральные каналы»[61]. Это телеигры в «буквы» и «слова», викторины сомнительного развлекательного свойства, передачи, над юмором которых смеется лишь присутствующая в кадре массовка, боевики, детективы, триллеры, телесериалы, программы, изобилующие ужасами, катастрофами и трагическими происшествиями.

В период с 1991 по 1993 год стала актуальной проблема появления в огромном количестве иностранных (в частности, американских) жанров на российских телеканалах. Один из таких жанров и, пожалуй, самый популярный на телеэкране – жанр ток-шоу. По популярности с ним могут сравниться лишь игры и состязания, транслируемые всеми действующими телеканалами и ставшие неотъемлемой частью индустрии телеразвлечений.

Практически всегда это – телевикторины с фортуной и на интерес.
Популярность викторин основана на соучастии зрителей, отвечающих у телеэкрана на те же вопросы, что и игроки, а также на сохранении у них иллюзии о возможности также попасть на экран.

Один из многих жанров, появившихся в годы перестройки и существующих как «калька» западных телепрограмм, – ток-шоу. «Классическое ток-шоу представляет собой треугольник: ведущий – приглашенные собеседники
(эксперты) – зритель в студии... Ток-шоу соединяет приемы журналистики и сценические приемы. И каждый из участников ток-шоу, какова бы ни была его служебная функция внутри программы, одновременно является персонажем с заданной ему авторами ток-шоу ролью»[62]. Схема жанра довольно проста и беспроигрышна – герои, зрители, ведущий, вопросы и ответы. Но многие специалисты этого жанра считают, например, что «залог успеха ток-шоу – юмор. Герой должен уметь смеяться над собой...»[63].

В конце августа 1998 года в Москве проходил первый межгосударственный телефорум стран СНГ. В номинации «ведущий ток-шоу» премию было решено не присуждать никому. Ибо, по мнению отборочной комиссии, ни одна из представленных передач не соответствовала жанру ток- шоу. Этот термин заимствован нами у западных коллег и означает
«разговорное представление», «разговорное зрелище» или «разговорный спектакль». Отсюда и первые признаки жанра: легкость разговора, артистизм ведущего и обязательное присутствие аудитории.

Возьмем, к примеру, популярную в США программу «Шоу Опры». Опра
Уинфри, обаятельная негритянка, очень живая, заразительно смеющаяся, считается самой высокооплачиваемой журналисткой Америки. «Ее ток-шоу – это именно журналистика, мастерски подготовленное общение с популярным человеком, сопровождаемое показом на большом экране фотографий и другого материала»[64]. Развлекательный элемент как раз и делает ток-шоу столь популярным жанром на коммерческом телевидении. «Русское же ток-шоу чаще всего – штука необыкновенно серьезная, хотя и плохо подготовленная»[65].
Грустные глаза В.Познера («Мы», ОРТ) мало располагают к веселью, хотя остальные признаки ток-шоу налицо: гость, аудитория в студии, эксперты.
Безусловно, отвечают (или отвечали) основным критериям жанра программы
«Тема», «Большая стирка» (ОРТ), «Акулы пера» (ТВ-6), «Сделай шаг», «Я сама», «Мужской клуб» (ТВ-6), «Моя семья» (РТР), «Про это», «Принцип домино» (НТВ). Несомненно, главный признак популярности ток-шоу – это его рейтинг (от рейтинга зависит и финансовое благополучие программы). По данным национального института социально-психологических исследований
(октябрь 1998 года) лидер рейтинга среди многих ток-шоу – «Моя семья» В.
Комиссарова (РТР).

На сегодняшнем телеэкране ток-шоу, пожалуй, самый популярный жанр после телевикторин, участники которых имеют возможность не только блеснуть эрудицией, но и заработать деньги или приобрести какие-нибудь товары для дома – утюги, микроволновые печи или кофемолки. Классический пример такого способа дохода – «Поле чудес» (ОРТ). Эта викторина давно превратилась в раздачу подарков всем участникам, независимо от уровня их интеллекта, ответов на вопросы и т.д.

Прототипу «Поля чудес» – американской игре «Колесо фортуны» – такая популярность и не снилась. Благодаря особенностям национального менталитета, на «Поле чудес» создается уютная, почти домашняя обстановка с прерывающими иногда игру чаепитиями, «перекусываниями», передачей приветов близким и знакомым. В этом немалая заслуга и ведущего телеигры –

Л. Якубовича.

Пожалуй, «Поле чудес» – единственная из телепрограмм на центральном телевидении, которая превзошла и по популярности у зрителей, и по рейтингу свой западный прототип.

Последствия экспансии жанров ток-шоу и телевикторин на центральном телевидении – невозможность других, менее популярных жанров конкурировать с ними и «пробиться» на телеэкран.

По отношению к мировому телевидению наше отечественное всегда было
«островным». Но до конца обезопасить отечественную аудиторию от зарубежного влияния все же не удалось. В 60-х годах в эфире дебютировала первая информационная рубрика с комментатором вместо диктора (форма вещания, известная на Западе как «персонализация новостей»). Ее ведущим был Юрий Фокин. Тогда же появилась и первая «живая» телеигра – «КВН».
Один из ее создателей узнал о существовании подобного рода игр от знакомого телережиссера их Чехословакии. С начала 70-х всем «чуждым влияниям» на ЦТ приходит конец. Этот «ледниковый период» продолжался до начала эпохи гласности.

Одним из признаков экспансии на ЦТ в начале 90-х годов стало возвращение журналиста в информационные выпуски, «контактные» передачи с участием зрителя, круглосуточные благотворительные телемарафоны, т. е. приобщение нашего телевидения к формам и типам вещания, существующим в мире.

Телереклама и нескончаемые демонстрации иностранных фильмов раскололи аудиторию. Для многих это стало стихийным бедствием, разгулом
«иностранщины» в эфире.

Но для создания «своего» национального телевидения необходимо овладеть теми жанрами, которые уже накоплены в мировом эфире. «Жанр – это конвертируемая ценность. Своего рода модель вещания»[66].

Несмотря на обилие в телеэфире так называемого «развлекательного элемента», уровень (содержательный и интеллектуальный) подобных программ, судя по оценкам специалистов, оставляет желать лучшего. В большей степени это связано с тем, что практически все телешоу, викторины, разного рода телеигры – точнейшая копия зарубежных, включая даже имидж и внешность ведущих . Например, «Империя страсти» (Н. Фоменко, НТВ) – «грубоватая версия немецкого шоу «Тутти-фрутти»[67]. К слову говоря, пресловутая
«Империя страсти», не выходящая на экран уже несколько лет, в свое время послужила поводом для появления множества критических отзывов в прессе.
Анри Вартанов пишет о новинке на телевидении – «смехе по принуждению»[68]. Он говорит о том, что «публично раздеться – это нынче называется «телешоу», выступает с резкой (даже не столько ироничной, сколько гневной) критикой программ Н.Фоменко – «развязного, пошловатого, безостановочно говорящего, крепко сбитого мужика» – «Русские гвозди»,
«Империя страсти». «Если в “Плейбое” актеры обнажаются за солидные гонорары, то у нас простые участники “из народа” безо всякой специальной подготовки снимают предметы туалета за очень скромное вознаграждение – утюги и мелкую компьютерную утварь»[69].

Телевизионный жанр «реального шоу» (reality show) в своих различных вариантах уже много лет пользуется популярностью на мировом телерынке.
Этот жанр называют также «документальным мылом», или коммерческим документальным кино. Для России жанр «реального шоу» является новым, он начал развиваться на отечественном телевидении сравнительно недавно. В качестве примеров «реального шоу» можно привести следующие программы: сериал «Откройте, милиция!», созданный по аналогии с американским телесериалом «Cops» (РТР), телесериал «Россия – начало» (проект, рассчитанный на 25 лет и рассказывающий о жизни 24 детей, родившихся в
2000 году), сериалы «Криминальная Россия» и «Перехват» (НТВ). Но наиболее громкими проектами самого последнего времени стали программы «За стеклом»
(шоу проходило в течение ноября 2001г. на телеканале ТВ-6), «Последний бифштекс» (после закрытия телеканала ТВ-6 стало транслироваться на телеканале ТНТ) и «Последний герой» (транслируется на телеканале ОРТ).
Российские телеканалы, принявшиеся за освоение «реального пространства», взяли за основу два самых нашумевших и популярных в мире формата: игры
«Большой брат» и «Выживший». Нетрудно догадаться, что в российском варианте аналог «Большого брата» – это «За стеклом» (впрочем, созданное
ТВ-6 не по лицензии, а самостоятельно – с опорой на общие принципы и мировой опыт «реального жанра»), а «Выживший» – это «Последний герой»
(уже действительно лицензионный). В октябре 2002 года на отечественном экране появляются сразу два новых проекта в жанре «реального шоу» –
«Фабрика звезд» (ОРТ) и «Стань звездой» (РТР). На этот раз авторы и продюсеры решили в прямом эфире в течение двух месяцев сделать из героев обеих программ «звезд» эстрады. Около двух десятков юношей и девушек находятся в замкнутом пространстве под постоянными прицелами телекамер, с ними проводят мастер-классы популярные исполнители, композиторы, хореографы, визажисты, тренеры по фитнесу, а в конце каждой недели герои выступают на «отчетном» концерте, где показывают зрителю свое мастерство и талант.

Идея всех «реальных шоу» сводится к одному: заставить обыкновенных людей жить под прицелом телекамер, позволяющих зрителям видеть все, что происходит с героями, – от ежедневных гигиенических процедур до постельных сцен.

Количество «реальных шоу» во всем мире впечатляет, однако не стоит искать в них разнообразия идей и творческих находок. В принципе основу всех телеигр такого типа составляют три вещи: выживание в экстремальных условиях, реализация сексуальных инстинктов и умение манипулировать другими участниками с целью получения крупного ценного приза.

В российском варианте «Выжившего» – «Последнем герое» – команда участников ведет борьбу за существование на острове в Карибском море. Но в этом «реальном шоу» собственно шоу больше, чем реальности. Во-первых, выживание участников – не более чем преодоление трудностей, придуманных сценаристами: залезть на пальму, добыть огонь трением, найти спрятанную на острове еду и т.п. Во-вторых, сама изоляция «робинзонов» довольно условна. На необитаемом острове с ними «обитает» съемочная группа, врачи, психолог, команда спасателей МЧС – все они следят за тем, чтобы реальность не выходила за рамки, очерченные сценарием и условиями договора. Участники шоу должны дойти до конца живыми, здоровыми, телегеничными и бодро отвечающими на вопросы ведущего о том, чему их научило пребывание на острове.

По сравнению с «Последним героем» шоу «За стеклом» – проект более
«реалистичный». Но от шестерых «застекольщиков», изолированных от внешнего мира на тридцать четыре дня, зрители не увидели самого
«главного» события – секса на экране в прямом эфире. Поэтому для довольно большого числа аудитории, наблюдающей за ходом событий по телевизору и в сети Интернет, реальность оказалась довольно тоскливой и вязкой.

Несколько лет назад телекритики истекали ядом по поводу бесконечных
«женских историй» и «героев без галстуков», которые толклись в эфире, как в переполненном трамвае. В конце концов длинные рассказы о чужой жизни, будь то известный политик или знаменитая фигуристка, порядком наскучили.
Теперь эта самая чужая жизнь представлена голыми девочками в душе и фразами, пестрящими жаргонными словами и выражениями. Понятно, что никто не ожидал от участников шоу вечерних бесед о Бодлере и Умберто Эко. Но оказалось, что бывшим телезрителям, а ныне участникам телевизионного проекта «За стеклом» по существу нечего показать миру через широко открытое окно.

По мнению многих специалистов, благодаря именно программам развлекательного жанра, «телевидение занимает сегодня колоссальное место в жизневосприятии. Оно, значительно облегчая жизнь, значительно облегчает также и умственную деятельность»[70].

«По нашему мнению, необходимо упорядочить отношения субъектов телерадиовещания с аудиторией путем введения в проект закона статьи о правах телезрителя и радиослушателя, которой в настоящее время в нем нет.
Следует законодательно закрепить право телезрителя и радиослушателя на честную и объективную информацию, на получение разносторонних сведений о событиях, затрагивающих их интересы. Закон должен оградить зрителя и слушателя от любых форм давления, использования психологических и других скрытых форм воздействия»[71].

Социально-диагностические исследования показывают, что телезрителям нравятся далеко не все выходящие в эфир передачи с хорошими «рейтинговыми показателями». Они уважают далеко не всех известных ведущих. Есть регулярно появляющиеся на экранах люди, которых зрители оценивают как ненадежных, холодных, бесцеремонных, несимпатичных, даже – злых. «...
Распространено мнение о дурном вкусе большинства зрителей, которые сами хотят бесконечных зрелищ, шоу, «мыльных опер». Такие передачи действительно многим нравятся. Но, по данным последних исследований, у значительной части аудитории есть огромная потребность в получении проблемной информации»[72].

Если посмотреть на проблему телевизионной экспансии с социокультурной точки зрения, то результаты этого осмотра будут весьма плачевными. Навязываемая российскому зрителю американизированная манера подачи и восприятия материала, присыпанная русским перчиком и сдобренная порцией пошлятинки или вульгарности, пустая по сути и не всегда профессионально исполненная, отталкивает зрелого зрителя и портит вкус молодому, приучая смотреть на вещи этаким прищуренным глазом через американскую линзу.

В. Познер отмечает: «Когда-нибудь, надеюсь, мы придем к пониманию того, что телевидение существует для зрителей. Как, извините, химчистка для клиентов. Если в ближайшей химчистке будут плохо чистить, я пойду в другую. Но пока, увы, у нас и чистят всюду одинаково, и передачи на всех каналах равноценны»[73].

Так что, ругая телевидение, и государственные чиновники, и зрители должны понимать, что телевидение отражает их вкусы и потребности, что до тех пор пока они будут «покупать» его «товар», оно не изменится. В этом и заключается его «свобода и независимость».

Телевидение – не столько шоу-бизнес, сколько власть над сердцами и умами, «абсурд в том, что взять эту власть в свои руки может любой, кому не лень»[74]. Но все же основной абсурд, по мнению Л. Дмитриева, в том, что телевидение не искусство, не бизнес, а власть и политика. И любой мало-мальски уважающий себя политик из любой ветви власти мечтает о собственном телевидении. (Хасбулатов даже сделал парламентское телевидение, а Макашов с Баркашовым штурмовали «Останкино»).

Вряд ли можно утверждать, считает Л. Дмитриев, что Сикстинская мадонна принадлежит народу. Принадлежит она все-таки кисти Рафаэля. Ее можно превратить в собственность, сделать на ней бизнес или прикрепить на знамя политической партии. Но лучше ничего такого не делать. Пусть она остается достоянием отечественной культуры. Так же и с телевидением. «Его трагедия в том, что в нем как в “капле воды” отражается океан абсурдов нашей нынешней жизни»[75].

Сергей Калашников, председатель комитета Государственной Думы, сказал: «В этой ситуации я затрудняюсь ответить, кто управляет страной:
Кремль, “Белый дом”, Государственная Дума или российское телевидение. Во всяком случае, влияния у него гораздо больше... К сожалению, качество этого влияния и управления “оставляют желать”»[76].

Людей, равнодушных к телевидению, нет. Но нет и не обеспокоенных его сегодняшним состоянием.

Некоторые специалисты считают, что нынешняя практика рейтингов на различных телеканалах – не что иное, как мистификация. Малейшая ошибка чревата здесь тяжелыми последствиями. Можно просто выбрать неверный курс или принять губительное решение. Именно это происходит с российским телевидением.

Одно из последствий экспансии на постсоветском телеэкране – это диалектический закон перехода количества в качество: обилие игровых программ, их «балаганный» характер превращают попытки создания новых публицистических телепрограмм в создание еще одного телевизионного аттракциона (например, создание программы «V.I.P.» на РТР: получился тот же самый «Час пик» на ОРТ, только вместо серьезного разговора – перешучивание и передразнивание).

Итак, несмотря на то, что изначально наше телевидение – «островное», изолированное от мирового телепространства (так как мы строили социализм в одной стране и по этому же принципу пытались создать телевидение) – все же на его развитие и существование все больше и больше влияет экспансия
Запада. Это и большая часть телепрограмм, созданных по «образу и подобию» программ западных коллег, и имиджи ведущих, и манера ведения программы, и политика рейтингов – в общем, все то, о чем не знали в нашей стране до
1991 года.

Несомненно, это отрицательные результаты экспансии. А есть ли положительные? При таком огромном разнообразии каждый зритель вправе выбирать свое телевидение. Хотя наши телеэкраны изобилуют иностранной видеопродукцией, тем не менее многое из этого – качественное. А чтобы создавать свою качественную продукцию, нужны профессиональные кадры, которых, к сожалению, очень мало. Мало их потому, что до 1991 года номенклатурное телевидение меньше всего нуждалось в профессиональных кадрах. Оно развивало лишь контролирующий аппарат. А сегодня телекомпания
«ВИД» берет уже первокурсников МГУ и учит их на ходу.

В настоящее время ситуация такова, что общество не двинется вперед без телевидения в качестве детонатора общественной мысли. Но при сегодняшнем состоянии телевидения поиск новых путей невозможен. Если не прокладывать новые «рельсы».

Таким образом, появление в большом объеме западных телепрограмм на центральных российских каналах связано в основном за счет внедрения таких «новых» телевизионных жанров, как телешоу, телевикторины, телеигры, телесериалы, «реальные шоу» и т. п. И это – одно из двух направлений экспансии. Другое направление – экспансия центральных каналов на региональные. Одна из причин экспансии центрального телевидения по отношению к региональному, по-видимому, в том, что изначально его структура и во многом содержание полностью повторяют формы московского и ленинградского (санкт-петербургского) телевидения.

Проблему экспансии на постсоветском телеэкране невозможно изучать, не рассматривая ее применительно к региональному телевидению. Тем более что центральное телевидение выступает по отношению к провинциальному как типично колонизаторское.

3. Основные принципы формирования отношений между федеральными и региональными телеканалами

Сегодня большое внимание уделяется региональному телевидению, его программированию, проблематике, функционированию, развитию, влиянию на общественное мнение и культуру зрителей. Прежде всего, это связано с тем, что значение регионального телевидения возрастает с каждым днем. Вещание московских каналов рассчитано на некоего «усредненного» зрителя, а местное вещание дает информацию и поднимает разнообразные проблемы именно своего региона. Информационные программы федеральных телеканалов лишь
13–18 % от общего объема вещания отводят освещению региональной тематики
(см. приложение). «Телевидение любой страны сильно, прежде всего, региональным телевидением, на одном центральном далеко не уедешь»[77].

Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14