МЕНЮ


Фестивали и конкурсы
Семинары
Издания
О МОДНТ
Приглашения
Поздравляем

НАУЧНЫЕ РАБОТЫ


  • Инновационный менеджмент
  • Инвестиции
  • ИГП
  • Земельное право
  • Журналистика
  • Жилищное право
  • Радиоэлектроника
  • Психология
  • Программирование и комп-ры
  • Предпринимательство
  • Право
  • Политология
  • Полиграфия
  • Педагогика
  • Оккультизм и уфология
  • Начертательная геометрия
  • Бухучет управленчучет
  • Биология
  • Бизнес-план
  • Безопасность жизнедеятельности
  • Банковское дело
  • АХД экпред финансы предприятий
  • Аудит
  • Ветеринария
  • Валютные отношения
  • Бухгалтерский учет и аудит
  • Ботаника и сельское хозяйство
  • Биржевое дело
  • Банковское дело
  • Астрономия
  • Архитектура
  • Арбитражный процесс
  • Безопасность жизнедеятельности
  • Административное право
  • Авиация и космонавтика
  • Кулинария
  • Наука и техника
  • Криминология
  • Криминалистика
  • Косметология
  • Коммуникации и связь
  • Кибернетика
  • Исторические личности
  • Информатика
  • Инвестиции
  • по Зоология
  • Журналистика
  • Карта сайта
  • Страны востока

    Страны востока

    Доклад по истории на тему: «СТРАНЫ ВОСТОКА:

    НЕКОТОРЫЕ ИТОГИ ЦИВИЛИЗАЦИОННЫХ ПРОЦЕССОВ (XX в)»

    П Л А Н

    1. Первый период трансформации азиатских обществ: конец XIX - середина XX

    века.

    2. Второй период трансформации Азии: начало 50-х - рубеж 80-90-х годов.

    3. Некоторые итоги цивилизационных процессов в Азии.

    Первый период трансформации азиатских обществ:

    конец XIX - середина XX века

    О веке XX можно говорить в цивилизационном смысле не как о формальной

    хронологической данности, а как о достаточно законченной цивилизационной

    стадии развития человечества. Поэтому век XX формально начался еще в XIX.

    Пожалуй, суть этого цивилизационного феномена можно свести к двум вещам:

    торжеству (относительному) западной цивилизации и великому социальному

    экспериментаторству (последнее включает в себя и марксизм - от Ленина и

    Сталина до Мао Цзедуна, Пол Пота и Ким Ир Сена, и идеологизированный

    национализм - от Муссолини и Гитлера до императорской Японии).

    Первые формы учебы у Запада увидела уже вторая половина века XIX.

    Трансформация Азии в первой половине XX в. - до окончания второй мировой

    войны - полностью наследовала этим росткам трансформации и составила,

    собственно, первый период трансформации Азии. При этом пути реформирования

    обществ были абсолютно различны.

    Япония, совершив реставрацию Мэйдзи, сохранила традиционную систему

    власти и хозяйствования (авторитаризм в экономике), заимствовав у Запада,

    по сути, только одну вещь: концепцию "прогресса". Как мы уже говорили,

    "прогресс" - понятие крайне широкое, но в нем все же есть ядро, а именно -

    линейное развитие на основе неограниченного совершенствования науки и

    техники. В Японии это вылилось в два процесса: заимствование научно-

    технических достижений Запада и рождение идеи экспансии Японии. На

    протяжении веков Япония существовала исключительно в пределах Японских

    островов, не идя даже на освоение ничейных земель к северу и северо-западу

    (которые она формально могла включить в свои владения задолго до появления

    на тихоокеанских берегах России). Однако ее концепция исторической

    перспективы не требовала линейной пространственной экспансии. Экспансия как

    род деятельности в принципе не существовала для японцев. Запад принес

    концепцию "прогресса", а вместе с нею и концепцию реального - а не

    идеального, как было, например, в Китае, - распространения влияния своего

    этноса далеко за пределы изначального ареала. В конце XIX в. Япония начала

    активную экспансию в Восточной Азии, пользуясь смутой и слабостью Китая и

    Кореи, сталкивается с Россией и побеждает ее. Всего через тридцать лет

    после реставрации Мэйдзи пополняет число мировых держав - единственная из

    азиатских стран. Темпы ошеломляющие. Еще в середине XIX в. появившиеся на

    рейде Нагасаки паровые корабли американцев повергали японцев в прострацию;

    в мае 1905 г. в Цусимском проливе адмирал Того наголову разбил мощную

    эскадру адмирала Рождественского - эскадру России, которая к тому времени

    уже два полных века была морской державой. Цусима - не просто грандиозная

    морская битва, но еще и цивилизационный прорыв Японии. Складывается

    принципиально новая ситуация: азиатская нация, никогда не проводившая

    экспансионистскую политику, начинает завоевывать Азию же; более того -

    праматерь японской культуры (Китай и Корею, откуда Япония получила в свое

    время цивилизационные основы). Кроме Японии, ни одна азиатская нация до

    второй половины века такой модели не следует. Такую модель можно назвать

    авторитарно-военной, т.е. перенятием западных артефактов (лат. arte -

    искусственно и factus - сделанный) главным образом для последующей широкой

    экспансии, и развивается она на взлете стремительного переосмысления начал

    национального сознания. Долгие годы Япония была уникальна; но в 70-е годы

    по той же модели пошел Вьетнам, пытаясь объединить под своей эгидой

    Индокитай, исходя из других социальных посылок, но схожестью модели

    доказывая, что социальные посылки по сравнению с цивилизационными вторичны.

    Реакция Китая была совершенно иного рода - смута и хаос. Являвшийся

    своего рода прародителем японской цивилизации, Китай, тем не менее,

    продемонстрировал специфику своего национального духа. В экстремальных

    условиях, когда стресс (всех видов, от чисто психологического до военного)

    оказался чрезвычайно силен, китайское общество выдало совершенно другую

    реакцию, нежели японское: Япония отреагировала созданием волевого режима;

    Китай ответил бессилием.

    Привитие концепции "прогресса" к древу китайской цивилизации привело

    к лихорадке всего организма. При цивилизационной-то родственности Японии и

    Китая - почему? Ни один однозначный ответ не удовлетворителен. Однако можно

    предположить, что Китай, будучи эпицентром замкнутой модели мира, был во

    много раз более, нежели Япония, приспособлен к слому старой модели. Япония,

    в которой замкнутая модель была слабее укоренена, справилась с инъекцией;

    для Китая доза западного влияния оказалась летальной; государство исчезло,

    распавшись на тридцать лет на враждующие формирования; правительство Чан

    Кайши представляло на мировой арене Китай сугубо формально; на деле вплоть

    до победы коммунистов в 1949 г. Китай как государство прекратил

    существование.

    Разрушенная концепцией "прогресса" (интродукция которой означала крах

    всех устоев, в первую очередь - самых важных - психологически-бытийных),

    китайская цивилизация оказалась не в силах справиться с цивилизационным

    шоком. Для Китая - в силу прочности и фундаментальности его цивилизационных

    устоев (в большей мере, нежели в Японии) появление западной цивилизации

    было сопоставимо с тем гипотетическим воздействием, которое имела бы для

    Земли интродукция (не менее гипотетических) "инопланетян". Причем это

    "инопланетное" воздействие развивалось в двух пластах.

    Отсталость мира артефактов казалась банкротством цивилизации. Чем мог

    Китай, "в принципе" изобретший порох и даже отравляющие газы, ответить

    западным пушкам и ружьям? Что мог Китай, изобретший практически все,

    необходимое для самодостаточной замкнутой цивилизации (в том числе бумагу,

    книгопечатание), противопоставить плодам научной и промышленной революции -

    тот же самый телеграф был совершенно "инопланетян". Китайская наука не

    отставала от западной, она была действительно "инопланетной", со своими

    законами развития, через которые она не могла переступить. Китайская

    (тибетская, японская, вьетнамская, монгольская и т.п.) наука могла

    досконально изучить человеческое тело и овладеть естественными методами

    лечения, потенциально более верными, чем западные методы вмешательства.

    Однако китайская наука была направлена по циклическим, а не линейным

    измерениям. Циркуляция жизненной энергии в человеческом теле - одно дело, а

    линейное проникновение в физические законы — от закона тяготения до

    расщепления атома — было совершенно другим. Поэтому те артефакты, которые

    были привезены Западом в Китай сначала (пока масштабы проникновения не были

    широки) воспринимались как игрушки - часы, глобусы и т.д., а затем - как

    нечто инопланетное, т.е. совершенно непостижимое и произрастающее из иного

    цивилизационного корня. Однако как ни был велик шок, артефактам можно было

    научиться, что и продемонстрировала Япония.

    Но, когда мощная цивилизационная концепция Китая столкнулась с

    цивилизационными концепциями Запада Китай не смог справиться и распался.

    По каким параметрам проникла концепция "прогресса" в Китай? В Японии

    было перенято одно - линейная экспансия государства, государственный

    "прогресс", так, как его понимало европейское государство на протяжении

    веков - расширение своих пределов за счет соседей, причем расширение

    поистине беспредельное, если соседи слабы. Эта же концепция действовала и у

    северных кочевников, которые неоднократно покоряли части Китая, а дважды -

    весь Китай (монголы и маньчжуры) и угрожали даже вторжением в Японию

    (монголы). Однако исходившая от примитивных племен, жадно поглощавших

    китайскую культуру (и преследовавших цели экспансии, очевидно, только в

    результате естественного доминирования в зачаточных этносах того инстинкта,

    который Ницше назвал "Волей к Власти"), концепция эта не могла быть

    воспринята. Когда ее принесли в совокупности идей пришельцы с Запада, дело

    изменилось, и Япония переняла эту концепцию.

    С Китаем было другое. Он экспансии речь не шла: Поднебесная была

    крайне слаба и легко сдалась под ударами западного империализма, чтобы

    затем погрузиться во внутреннюю смуту. Однако смута отражала концепцию

    "прогресса"; некоторые участники смуты были ее носителями. Попробуем

    разобраться.

    С концепцией "прогресса" в Китай пришла и эсхатология, выраженная в

    буддизме слабо по сравнению с христианством, а в конфуцианстве и даосизме и

    вовсе не выраженная. К тому же старый Китай, как казалось, уже

    действительно вошел в Апокалипсис; должен был родиться новый. Революционный

    эсхатологизм развивался по двум ветвям - гоминдановский и коммунистический.

    Гоминьдановская ветвь поборола эсхатологию достаточно быстро и стала идти

    по пути перенятия артефактов и возвращения к традиционным цивилизационным

    посылкам. Коммунистический эсхатологизм же оказался чрезвычайно

    жизнеспособным. Многолетняя вооруженная борьба компартии Китая - до 1945 г.

    фактически без какой-либо ощутимой помощи со стороны СССР - объяснялась во

    многом именно силой этого революционного эсхатологизма. Разрушение

    практически всех устоев старого общества и построение абсолютно нового -

    этот постулат для азиатской страны имел совершенно особый смысл; в России

    построение нового общества и разрушение старого не означало смену

    цивилизационной концепции: как бы ни боролись в революционной России со

    старым, революция тем не менее осуществлялась в старой цивилизационной

    сетке координат. Азиатским же обществам предстояло освоить нечто более

    значимое и базовое, чем марксизм: концепцию "прогресса".

    Китай дает нам три модели реакции Востока на включение в

    общецивилизационный поток:

    - смута; однако, эта реакция не может рассматриваться как

    самоценностный феномен, как ступень в цивилизационном развитии; это,

    скорее, вертикальная часть ступени, переходный период;

    - агрессивное отторжение традиционных структур с последующей борьбой

    за торжество западных; этот тип реакции, естественно, должен

    рассматриваться как самостоятельный историко-цивилизационный феномен;

    такова была реакция сегментов китайского общества, ориентированных на

    компартию Китая; было и иное - идеализация западных демократий, основанная

    на том же самоуничижении;

    - перенятие техники западных артефактов при значительном сохранении

    традиционных структур; этот феномен, как и предыдущий, также вышел из смуты

    и стал самодостаточен; он был характерен для сегментов китайского общества,

    ориентированных на гоминдан. Чан Кайши имел сначала советских, потом

    немецких, потом американских советников, гоминьдан имел ЦИК и т.д., однако

    национальность режима не подлежала сомнению и культивировалась; в книге

    "Судьба Китая" Чан Кайши резко поставил вопрос о западном вмешательстве и

    национальной гордости и значимости - чего в этот период практически не

    делали лидеры компартии Китая.

    Развитие Индии в первый период взаимодействия Азии и Запада (первая

    половина XX в.) также можно рассматривать в рамках последней модели.

    Индийское общество находилось в процессе бурных перемен; главным было

    формирование местной буржуазии и становление демократических институтов - и

    то, и другое происходило при активном участии колониальных хозяев -

    англичан. Однако вестернизации Индии хотели немногие индийцы. Традиция

    никогда не прерывалась; самой значительной фигурой первой половины века в

    Индии был, безусловно, Махатма Ганди, организовавший Индийский национальный

    конгресс и боровшийся за неведомые раньше индийской цивилизации формы

    демократии посредством отлично знакомых каждому индийцу религиозно-

    философских постулатов. Существовал своего рода парадокс: конгресс выступал

    за демократию, о которой как феномене азиатское общество не имело никакого

    понятия, однако оперировал при этом архетипами национального сознания.

    Зерна демократии, ее идеалы, а не институты существовали в индийском

    религиозно-философском наследии, вот почему появились силы, готовые

    добиваться демократии посредством традиционных концепций, в частности

    концепции ненасилия. В связи с этим можно высказать и более общую мысль,

    относящуюся к взаимодействию Азии с Западом в целом: артефакты Запада

    победили артефакты Востока - в этом Восток, безусловно, и радикально

    изменился. Но, даже сознательно принимая всем сердцем, идеалы общественно-

    бытийные -права человека, демократию, прогресс и т.д., - человек Азии мог

    принять их не в той мере, в какой ему позволяли полученные на Западе или у

    Запада знания, а в той мере, в какой новые общественно-бытийные идеалы

    существовали в потенции в национальных мифах. Поэтому (и мы к этому

    вернемся ниже) трансформация Азии, как она виделась Западу в рамках

    известной "цивилизаторской миссии", так и не удалась: Восток остался

    Востоком, переняв западные артефакты.

    Возвращаясь к очерченным нами моделям реакции на западное вторжение,

    надо сказать, что последняя форма — перенятие артефактов при значительном

    сохранении старых структур - имела наибольшие перспективы. Однако в первый

    период азиатской истории XX в. ее доминирование еще было совершенно

    неочевидно.

    Как мы уже сказали выше, главным историческим содержанием XX в. была

    трансформация азиатских обществ, однако не per se, a именно благодаря

    исключительно влиянию Запада. Если беспрецедентные трансформации России,

    Германии, Австро-Венгрии и т.д. были порождены именно эндемичными

    причинами, то перемены в Японии, Китае, Индии, других странах Азии были

    вызваны не их циклически стабильным на протяжении столетий развитием, а

    приходом Запада. Это можно продемонстрировать хотя бы на примере Тибета.

    Изолированный практически от всего мира и лишь условно входивший в сферу

    влияния Поднебесной империи, Тибет к XX в. неожиданно стал местом

    международного взаимодействия. Англия и отчасти Россия начали примеряться к

    Тибету. Воспользовавшись смутой в Китае, Тибет обрел полную независимость.

    Западное влияние не успело затронуть основ тибетского общества; Тибет

    продолжал оставаться святая святых Азии - самым сокровенным, закрытым от

    Запада ее местом. Но проникновение Запада породило в Китае мощное

    коммунистическое эсхатологическое движение, которое, придя в 1949 г. к

    власти, немедленно покорило Тибет, ликвидировав его de facto независимый

    статус;

    Тибет вошел в эпоху беспросветного коммунистического тоталитаризма.

    Одна азиатская культура (китайская) стала уничтожать другую азиатскую

    культуру (тибетскую). Беспрецедентное явление; раньше китайцы были

    абсолютно веротерпимы. Однако Запад привнес в Китай новые бытийные

    структуры. Концепция "прогресса" требовала максимально возможной

    государственной экспансии и ликвидации "отсталости", в том числе Тибета,

    который, сохранившись в неприкосновенности, выглядел как вызов для

    китайской культуры, на время отказавшейся от своего прошлого.

    В чем же заключались основные итоги трансформации Азии в первой

    половине XX в.? Как представляется, определенным рубежом явился конец

    второй мировой войны на тихоокеанском театре военных действий. Основные

    феномены трансформации сводились к следующему.

    Авторитарно-военная модель потерпела крах в Японии под ударами

    союзников. Это не было простым поражением режима в войне; устрашенные

    последствиями бесконтрольной трансформации азиатского общества, американцы

    взяли дело в свои руки. Послевоенная трансформация Японии стала уже

    развиваться под контролем американцев. Пока же первая ступень

    приспособления к Западу рухнула. Япония не была чистым листом: опыт

    перенесения западных артефактов насчитывал уже 80 лет; правда, в прошлом

    это было перенятие военных артефактов. Однако на этом опыте предстояло

    строить новую модель.

    В Китае, напротив, победили две имеющиеся модели - коммунистическая

    эсхатологическая и национальная, заимствующая артефакты. Первая победила с

    установлением Китайской Народной Республики; вторая утвердилась на Тайване

    (можно, конечно, говорить о том, что Тайвань был скорее бастионом

    гоминьдана, чем полем эксперимента; однако даже в этом бастионе тем не

    менее, общество стало развиваться по какой-то определенной модели). Обе

    модели, выношенные в утробе смуты, в 1949 г. появились на свет в качестве

    осей государственности.

    Индия получила независимость именно в рамках национальной модели,

    заимствующей артефакты. (При этом традиционные структуры дали о себе знать

    разделением бывшей колонии на две части - индуистскую собственно Индию и

    мусульманский Пакистан.)

    Страны Юго-Восточной Азии вошли в решающую фазу антиколониальной

    борьбы. При этом трансформация опять-таки происходила под воздействием

    западных идей - не в последнюю очередь марксизма и вообще левого движения.

    Революционный эсхатологизм в это время преобладал, хотя Филиппины получили

    Страницы: 1, 2


    Приглашения

    09.12.2013 - 16.12.2013

    Международный конкурс хореографического искусства в рамках Международного фестиваля искусств «РОЖДЕСТВЕНСКАЯ АНДОРРА»

    09.12.2013 - 16.12.2013

    Международный конкурс хорового искусства в АНДОРРЕ «РОЖДЕСТВЕНСКАЯ АНДОРРА»




    Copyright © 2012 г.
    При использовании материалов - ссылка на сайт обязательна.