Национальные и общественные процессы Республики Татарстан в оценках СМИ

Официальный взгляд татарстанских властей на русский национализм представлен в газете «Республика Татарстан». Основная репрезентация русского национализма осуществляется с двух ракурсов. Первый рассматривает русский национализм как разновидность фашистской идеологии, хотя и пытается соотнести рост националистических настроений с проблемами миграционного притока в страну: «Праворадикальная молодежь увлекается фашистским стилем и кокетничает с гитлеризмом – родился даже… феномен «гламурного фашизма»! Фашизм перестал быть жестокой идеологией и превратился в гламурный феномен…. В качестве возможного объяснения привожу данные, которые в конце прошлого года озвучил глава МВД Рашид Нургалиев: «Количество совершенных иностранцами преступлений за последние пятнадцать лет возросло в сто тридцать раз».

Другой взгляд на проблему русского национализма представлен в виде реакции из «благополучного Татарстана» на «национализм российской власти». Нередко параллельно затрагиваются вопросы, связанные с православием: «Вызывает тревогу то, что наша страна превращается в мононациональное, религиозно – фундаменталистское государство…

Излюбленным приемом ревнителей чистоты веры, ее защиты от иноверцев является отождествление религии с национальностью…».

Отдельной тенденцией материалов в «Республике Татарстан» является критика национальной политики федеральных властей, которая способствует тому, что национальная проблематика становится уделом экстремистских движений и групп: «…любые реформы в России возможны только с учетом многонациональности нашей страны. Разве не так? А на деле как получается? …В результате национальными проблемами начинают заниматься в конечном счете крайние, экстремистские силы».

Нациолистическая проблематика освещается в «Республике Татарстан» и в привязке к членам групп скинхедов: «В марте в Удмуртии несколько десятков скинов напали на группу скейтбордистов и насмерть забили арматурой и бутылками одного из них… За что зверски убили молодого человека? За то, что он выглядел не так, как приверженцы фашизма, нацизма, расизма представляют себе «русского человека».

При анализе материалов газеты «Восточный экспресс» создается ощущение, что такого явления, как русский национализм, просто не существует. Публикации в газете, которая не претендует на серьезный анализ происходящего в социуме, а формирует скорее «багаж» необходимых современному человеку социоэкономических «навыков», связаны с нашумевшим делом татарстанской региональной ячейки РНЕ. Освещение данного дела в «Восточном экспрессе» осуществляется в рамках противопоставления «плохой» ситуации в России и «успешной борьбы с экстремизмом» в Татарстане: «Уникальный для Татарстана судебный процесс… На скамье подсудимых впервые оказались экстремисты славянского толка… Они обвиняются в возбуждении национальной, расовой и религиозной вражды, вымогательстве, грабеже, а также изготовлении и хранении взрывчатых веществ… Татарстан стал одним из первых регионов в России, где к попыткам возрождения агрессивных националистических движений отнеслись со всей серьезностью».

Повествование в «Восточном экспрессе» выстроено в экспрессивных тонах с частым использованием термина «национализм», что формирует у читателя стойкую ассоциацию между данным термином и различными видами экстремистской деятельности: «…единомышленники избили двух юношей только за то, что те были похожи на евреев… в целом безобидные апологеты молодежной европейской субкультуры [готы] прогневили национал-патриотов тем, что «преклонялись перед западными ценностями».

Отдельные пассажи в данном сообщении, в частности упоминание названия спортивного центра, где тренировались члены казанского отделения РНЕ, имплицитно заставляют читателя проводить параллели с тиражируемыми в СМИ новостями о преступлениях «русских фашистов»: «Партийцы держались вместе, пополняли кассу организации и активно наращивали мускулы в спортзале центра «Русского фольклора».

Более «объективный» подход к освещению националистической проблематики представлен в газете «Вечерняя Казань». В материалах по данной теме журналисты издания стараются представить разные точки зрения на «положение дел» в данной области, однако общий оппозиционный «настрой» газеты обусловливает больший акцент на критике действия властей и правоохранительных органов в отношении русских националистов.

Основная доля материалов, посвященных русскому национализму, представлена в «Вечерней Казани» рядом статей по «делу РНЕ». В общем описании ситуации журналисты с сарказмом констатируют «серьезность» обвинений в отношении членов татарстанского отделения РНЕ: «Прошлым летом РНЕ-шники помешали культурно отдыхать на Арском кладбище мистически настроенным готам… А во второй раз город услышал про РНЕ-шников прошлой осенью, когда в Лядском садике они якобы побили темнокожего студента КГУ. Вскоре, правда, оказалось, что никакого вреда здоровью африканца в ходе потасовки причинено не было… Вот в общем-то и все «подвиги» местных активистов РНЕ, хоть сколько-нибудь заметные для общественности».

В основной массе статей по теме «Вечерняя Казань» занимает более «объективную» позицию по отношению к следственным методам и доказательной базе, на которой основывалось расследование дела, приводя аргументы как стороны защиты, так и обвинения, предоставляя возможность читателям самим сделать выводы: «Защита пыталась оспорить самый главный аргумент обвинения: то, что Татарстанское региональное объединение ОПД РНЕ – запрещенная экстремистская организация. Адвокаты ссылались на то, что организацию запретил только Верховный суд РТ, а что не запрещено в общероссийских масштабах, то разрешено…».

Конструирование русского национализма в оппозиционной газете «Честное слово» также осуществляется через обращение к «делу РНЕ», хотя его освещение в данной газете значимо отличается от официальной риторики.

Одной из ключевых тем в риторике «Честного слова» является представление «дела РНЕ» как заказного: «Сначала разоблачили ваххабитов, теперь дело – за русскими националами» – якобы под таким девизом организовано в республике гонение на местных членов РНЕ…»

Кроме того, в действиях татарстанских властей журналисты газеты усматривают желание позиционировать себя как «передовой» регион в деле борьбы с «русским национализмом» несмотря на очевидные «нестыковки» в деле: «Похоже, что татарстанские власти опять решили «быть впереди России всей» в плане разоблачения экстремизма, разницу которого с патриотизмом, кстати, определить весьма затруднительно, поэтому и затеяли явно политический процесс. Между тем «вина» одного из задержанных, Павлова, заключается только в том, что он является… гражданским мужем Мельниковой [руководитель татарстанского отделения РНЕ».

Специфика конструирования русского национализма в «Звезде Поволжья» заключается, с одной стороны, в критике радикальных националистических идей, а с другой – в «понимающем» отношении к стремлению сохранить собственную национальную идентичность у русского этноса.

Дискуссии о недопустимости радикальных националистических проектов и лозунгов в России как полиэтническом государстве наиболее часто представлены на страницах «Звезды Поволжья»: «…сама стратегия «порешить» нерусские нации ради одной – русской бессмысленна даже с точки зрения самой русской нации».

Материалы «Звезды Поволжья» часто связывают русский национализм с «кремлевским проектом», с государственной политикой в сфере межэтнических отношений, со стремлением власти превратить Россию в мононациональное государственное образование:

«Уже очевидно, что в основу национальной политики Российской Федерации положена идея, которая была озвучена 15 февраля 2001 года с трибуны Государственной думы РФ… «Многонациональность – это беда России». Такой подход нацеливает национальную политику государства на избавление России от «беды» многонациональности»

С другой стороны, в «Звезде Поволжья» многие материалы разделяют часто смешиваемые в СМИ понятия национализма как патриотизма и национализма как шовинизма и экстремизма. Показательно в данном случае интервью с бывшим советником президента Татарстана Р.С. Хакимовым: «Что касается русского национализма… Если это не шовинизм, если это не призыв к возврату диктатуры, если это не национал – социализм, тогда я – за. Никакой опасности для страны я не вижу. Вот Пушкин, посмотрите – он ведь истинный русский националист, всей душой любивший свой народ».

«Дело РНЕ» в «Звезде Поволжья» не освещалось, за исключением публикации полного текста открытого письма Общества русской культуры к президенту Татарстана, в котором авторы четко разводят понятие национализма с экстремизмом и шовинизмом: «Уважаемый г-н президент! …Не путают ли правоохранительные органы Татарстана скинхедов с гражданами, ратующими за подъем русского национального самосознания, понимают ли разницу? …С каких пор, уважаемый Минтимер Шарипович, чувство национального самосознания, присущее упомянутым молодым людям, стало преступным? Или современной русской молодежи лучше было бы беззаботно прожигать жизнь и не задумываться ни о своих корнях, ни о будущем своих детей и нашей великой Родины?».

Борьба за государственность Татарстана, придание республике новой политической идентичности, активизировала использование символов, включающих в себя память о былой государственности татарского народа. К ним относится День памяти погибшим защитникам Казани при завоевании Казанского ханства Иваном Грозным и напоминания о святых Булгарах. В качестве примера приведу статью писателя М. Юныса «Уста руин», где инструментальная функция символа выражена наиболее ярко: «Под этими камнями (в Булгарах) похоронена эпоха наших дедов, живших свободно. И если мы сегодня, борясь за независимость, не сумеем сплотиться,… то наши зародившиеся надежды тоже будут похоронены под этими руинами». Напротив, памятник покорителям Казани в 1552 году, расположенный почти в центре города, воспринимался как символическое закрепление неравноправия татарского народа. Председатель Всетатарской ассоциации деятелей культуры «Маданият» Г. Ягфаров писал о том, что памятник «русским захватчикам» воспринимается татарским народом как «соль на рану»: «Эта несправедливость (можно сказать и сам памятник) породила ненависть татарского народа к России (можно сказать и к русскому народу). Мысль уничтожить, взорвать, сжечь тревожила не одно поколение наших сородичей с тех пор, как его воздвигли». Выходом, на взгляд автора, может стать установка «на самом видном месте Казани памятника ее защитникам. Это станет основой для равноправия двух народов». Другой автор, писатель, С. Шамси также говорил о том, что памятник «символизирует наше национальное унижение и несвободу» и предлагал превратить его в Музей с экспозицией, воссоздающей события 1552 года. Содержание и эмоциональный заряд этих цитат свидетельствуют о чувствительности к символам. Автор первой цитаты «равноправие народов» соотносит с фактами истории, а не с реальными фактами жизни современных татар, социально-экономическое положение которых точно такое же, как и у русских в республике, да и по России в целом.

Как видно из приведенных материалов, общим знаменателем для всех тем, касающихся возрождения этнической культуры, языка и татарского народа в целом, в Татарстане стала тема государственности. Апелляция к этой теме имела две мотивации. Первая касается непосредственно возрождения этнической культуры и языка татар. Государственность татар в этом случае понималась как необходимое условие для создания благоприятного климата для их сохранения и развития, что отражало интересы национальной интеллигенции и этнически ориентированных татар. Вторая причина связана с перераспределением власти и собственности на территории постсоветской России. Интересы приумножения и сохранения экономических ресурсов были приоритетом для властной элиты, а этнический фактор служил ресурсом и инструментом консолидации населения республики вокруг ее лидеров. Исходя из своих интересов, обе эти группы – властная элита и интеллигенция – были заинтересованы в том, чтобы стимулировать описанный выше дискурс.

Сопоставление результатов контент-анализа республиканской прессы за два последних года (2008–2009 гг.) с данными конца 1980-х – начала 1990-х годов, дает возможность проследить динамику в подаче этнической информации. В целом, нужно отметить, что доля этнической информации значительно уменьшилась. В проанализированных объемах газетных публикаций доля этнической информации составила:

Для сравнения: доля этнической информации в официальной газете «Известия Татарстана» в 1994 году доходила до 45%. Но, несмотря на то, что доля этнической информации стала меньше, сложившаяся в конце 1980-х – начале 1990-х гг. стратегия дискурсов анализируемых нами республиканских изданий сегодня сохраняется. Так, официальные газеты «Республика Татарстан» и «Ватаным Татарстан» стараются сохранить бесстрастность и нейтралитет, хотя в последней изредка могут появляться довольно острые публикации. Газеты «Вечерняя Казань» и «Татарстан яшьляре» представляют два полюса мнений и тенденций в отношениях между федеральным Центром и республикой, стремящейся сохранить занятые в течение последних десяти лет позиции.

Одно из ведущих мест среди этнических категорий, обсуждаемых «символьной элитой», занимает тема татарского языка. Ее презентация в республиканских СМИ также менялась на протяжении анализируемого периода. Особенно бурным было обсуждение проблемы современного состояния языка и образования на татарском языке в конце 1980-х начале 1990-х гг. Язык и национальная школа рассматривались как первое условие сохранения этнической самобытности татар: «Своя государственность, свой язык, свое образование помогают сохранить нацию»; «Просвещение – это наша идеология. Армия и налоги могут быть общими (с Россией.), но образование должно быть свое». В этот период тема языка подавалась в прессе не только с точки зрения его сохранения и развития, не последнюю роль играл фактор становления новой идентичности, включающей в себя попытку утвердить свое отличие от русской культуры. При обсуждении вопросов перехода на латинскую графику, лидер «Иттифака» Ф. Байрамова заявляла: «Здесь не только о языке поставлен вопрос. В первую очередь нам нужно, чтобы наша нация, наша политика отошла от России.»

В отличие от публикаций первой половины 1990-х годов, тема отличия Татарстана от российского культурного пространства не получила своего продолжения. Сегодня, подчеркивается инструментальный характер алфавита: это удобная графическая система для татарского языка и средство эффективного овладения новыми компьютерными технологиями. Тем не менее, проблема развития и статуса татарского языка в республике продолжает оставаться актуальной до сих пор. Доминирование русского языка во всех сферах общественной жизни тревожит этнически ориентированных татар. Особенно наглядно эта озабоченность проявляется на страницах татароязычной прессы, в которой наряду с журналистскими материалами, публикуются письма и статьи заинтересованных читателей. Так, одна из авторов публикаций приводит в пример детский лагерь «Полет», где отдыхают 500 девочек и мальчиков. Она сетует на то, что все они разговаривают на русском языке, все мероприятия проходят на русском языке, кругом звучит русская музыка. Далее, она пишет о тех мерах, что предпринимает республиканское министерство образования: издание учебников, проведение конкурсов и олимпиад на татарском языке и делает вывод, что эти усилия тратятся впустую, так как: «вот в таком лагере дети быстро забудут «этот проклятый язык» – так называют его! Здесь в лагере нет места другому языку». Автор видит выход в том, чтобы построить лагерь по типу «Малый Артек», где будут жить и отдыхать дети татар. Естественно, что среди причин сужения сферы употребления татарского языка национальная интеллигенция выделяет главную: отсутствие вузов с обучением на татарском языке. Авторы публикаций сетуют на то, что Госсовет республики принял в 1997 г. решение о создании национального университета, но до сих пор нет ни университета, ни его концепции Проблемы видятся не только в нехватке сил и средств. Один из авторов, Т. Айди, пишет: «Открытие татарского национального университета поможет поднять статус татарского языка. Но чтобы сохранить татарина как татарина – этого еще мало. Потому что программа, которая будет отражать потребности империи не будет соответствовать и совпадать с потребностями татар. История мировоззрения, обычаи и традиции там всегда будут в качестве половой тряпки. Вот почему нужна школа, которая будет создана не на деньги государства, а на наши. А денег у нас сегодня нет. Значит мы зря мечтаем об университете».

В последние годы, казалось бы, безобидный вопрос графической системы татар получил политическую окраску. После вмешательства федерального Центра в ход языковой реформы, связанной с переводом письменности татар с кириллицы на латиницу, и последующий запрет Госдумы на ее введение в республике, тема языка и алфавита стала обсуждаться чаще и эмоциональнее, не только в татароязычной, но и в русскоязычной прессе. Актуальность темы поддерживается включением в обсуждение помимо журналистов, политиков, экспертов, ученых, общественных деятелей и читателей. Официальная позиция подается, как правило, с точки зрения разграничения полномочий между Москвой и Казанью. Например, «Республика Татарстан» цитирует выступление Председателя Госсовета РТ Ф. Мухаметшина: «Думаю, что это неправильно – указывать из Москвы, какому народу каким шрифтом писать на своем родном языке. Это не дело и не полномочия федерального центра. Я думаю, что не стоит даже утруждать себя принятием такого рода закона».

В высказывании противопоставляется стратегия федерального Центра, который вновь стремится все властные функции сосредоточить в своих руках, и интересы татарского народа, стремящегося по своему разумению сохранить свою культуру и язык. Связка двух понятий «российское государство – этническая культура» выстраиваются в оппозиции друг к другу, причем, первое наделяется чертами агрессора, а второе – жертвы. Таким образом, этнический фактор используется как один из немногих оставшихся в распоряжении власти ресурсов, помогающих отстоять свое республиканское «Я», а этническая культура и язык становятся той зоной, где наиболее близко совмещаются интересы этнически ориентированных татар и стратегия властной элиты.

Столкновение общероссийской и республиканской этнической идентичностей в информационном поле Татарстана отчетливо прослеживается в дискурсах, формируемых неофициальными изданиями. В основе стратегии татароязычной газеты «Татарстан яшьляре» лежит утверждение этнических ценностей посредством дистанцирования своего этнического «Я» от России. Напротив, «Вечерняя Казань» подвергает сомнению значимость этнической составляющей республиканской идентичности, так же, как и правомерность выделения республики в качестве самостоятельного субъекта в рамках России. Характерные приемы, которые используют эти газеты для утверждения своих дискурсов. Например, «Вечерняя Казань» сообщая о решении правительства РТ обсудить всенародно проект Конституции РТ, приводимой в соответствие с российским Основным Законом, пишет: «Проблема всенародного обсуждения Конституции в том, что этот документ не увеличит толщину масла на хлебе у Васи Пупкина, не ввернет выкрученную соседом лампочку в его подъезде и не вылечит от болезни…Словом, никаким лишним благом не обрадует обывателя…следовательно, подавляющая часть населения наверняка останется равнодушной к ее обсуждению.»

Особенно ярко, в соответствии со стратегией «Вечерней Казани», подаются темы ключевые: тема языка, республиканского гражданства, этничности в республике. А стратегия прореспубликанской и этнической ориентации газеты «Татарстан яшьляре» делает объектом сарказма и насмешек уязвимые стороны российской внутренней и внешней политики. Причем, обе газеты «окрашивают» в соответствующие тона даже самый, казалось бы нейтральный материал. Так, в субботнем номере «Вечерней Казани» (это особенно популярный у аудитории номер, толстушка с телепрограммой на всю неделю) в рубрике «Субботний репортаж» напечатана статья журналистки газеты с названием: «Я татарский бы выучила! Только где!» У репортажа – особая маркировка, отличная от других публикаций: более темный цветовой фон внутри рамки и крупный, напечатанный жирным шрифтом заголовок на второй полосе. Журналистка рассказывает о перипетиях, связанных с поиском бесплатных курсов татарского языка. Начинается репортаж с иронической фразы: «Помнится закон принимали с большой помпой. Сколько пылких речей было сказано…». Казалось бы, весь пафос публикации, звучащая в ней критика, направлены на то, чтобы власти города усовершенствовали систему обучения татарскому языку, который имеет статус второго государственного языка. Однако, другие публикации, в которых газета освещает языковые проблемы в республике, говорят о том, что тема татарского языка для газеты – это лишь повод для того, чтобы высказать свое неприятие другой культуры, которая претендует в республике на равноправие с русской культурой.

Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6