Проблемы психологической саморегуляции

Резюме

У каждого человека со словом связаны определенные события и ощущения.

Всякий опыт, приобретенный каким-либо человеком когда-либо в связи со

словом, накоплен как информация в мозге. Таким образом, одно и то же слово

может у одного человека вызывать позитивные чувства и воспоминания, а у

другого порождать негативные эмоции. С помощью "Магических слов" мы сможем

запечатлевать слова в нашем мозге таким образом, чтобы они вызывали к

жизнипозитивные силы.

ИЗМЕНЕНИЕ БЕССОЗНАТЕЛЬНОГО.

"Сид, ты не понимаешь того, что большая часть нашей жизни определяется

бессознательным"). Когда Эриксон сказал мне это, я отреагировал так же, как

большинство моих пациентов, когда я говорю им то же самое. Я почувствовал,

что смысл его слов сводится к тому, что моя жизнь предопределена и что

самое большее, на что я могу надеяться - это осознание раз и навсегда

установленных шаблонов функционирования бессознательного. Позже, однако, я

понял, что бессознательное не является таким уж неизменным. Весь опыт наших

переживаний, накопленный до сегодняшнего дня, влияет на наше

бессознательное точно так же, как и на сознание. Если я читаю что-нибудь

вдохновляющее, то мое бессознательное меняется. Если я встречаюсь с

человеком, который лично для меня очень важен мое бессознательное меняется.

По сути дела, положительная ценность любой психотерапии очевидным образом

основана на способности человека изменяться и в значительной мере под

воздействием общения с другим человеком или группой.

Я считаю, что эти изменения происходят наиболее быстро и необратимо

тогда, когда психотерапевт ставит себе целью повлиять на бессознательные

стереотипы своего пациента, а это часто включает в себя работу с его

ценностными ориентациями и системой отношений. Эриксон согласился с этой

точкой зрения. К концу жизни он выработал очень эффективный способ

достижения этой цели - свои обучающие семинары.

Во время нашей последней встречи он объяснил мне, как у него сложился

этот подход.

"Мне приходилось тратить слишком много времени на одного пациента. А я

предпочел бы работать сразу с группой людей и учить их думать, правильно

подходить к проблеме. Ко мне приходили десятки писем, в которых говорилось:

"Вы полностью изменили мое общение с пациентами. Я принимаю много

пациентов, но вижусь с ними меньше. Я стал принимать больше пациентов, но

теперь могу уделить им меньше времени".

Я ответил вопросом: "А это является результатом того, что...?"

Мой респондент писал мне: "Они приходят сюда, и я рассказываю им

истории. После чего они уходят домой и меняют способ своих действий".

Очевидно, что то, что "они приходят сюда и слушают, как я рассказываю им

истории", предполагает ожидания и общение на разных уровнях. Например,

каждый, кому довелось общаться с Эриксоном, хотел испытать на себе

различные уровни гипнотического транса. Имея позитивные ожидания и находясь

в состоянии транса, мы в наибольшей степени открыты для воздействия и

понимания смысла Эриксоновских историй. Эриксон считал, что если слушатель

"забывает" историю - просто не помнит ее - то эффект рассказа может быть

даже сильнее.

"Рассказывая истории", Эриксон, конечно, следовал древней традиции. С

незапамятных времен истории и притчи служили способом передачи культурных

ценностей, этики и морали. Даже самую горькую пилюлю можно легко

проглотить, если она покрыта сладкой оболочкой. Прямое моральное поучение

можно отбросить, но руководство и наставления, облеченные в форму интересно

рассказанной, интригующей и приятной истории, воспринимаются легко. С этой

точки зрения истории Эриксона являются примером использования многих

эффективных приемов устной передачи, таких как юмор и включение в рассказ

интересной познавательной информации в виде малоизвестных фактов из области

медицины, психологии и антропологии. Психотерапевтические внушения включены

в истории, содержание которых далеко как от забот пациентов, так и от

открытых целей терапевта.

Транс, согласно Эриксону, является тем состоянием, которое облегчает

обучение и делает открытость и готовность принять изменения наиболее

вероятными. Речь идет не о внушенном дремотном состоянии. Терапевт не

"погружает" своих пациентов, они не теряют самоконтроля и ими не руководит

воля другого человека. Фактически, транс - это естественное состояние,

которое испытывал каждый. Самое знакомое состояние такого рода имеет место

тогда, когда мы погружаемся в мечты; другие формы транса могут иметь место

во время медитации, молитвы или когда мы выполняем однообразные физические

упражнения, которые иногда называют "медитацией в движении". В таких

случаях человек осознает, что внутренние состояния и ощущения

воспринимаются более ярко, чем внешние стимулы, такие как звуки и движения,

которым предается меньшее значение.

В трансах пациенты начинают часто интуитивно понимать смысл и значение

сновидений, символов и других форм выражения бессознательного. В этом

состоянии они больше способны на то, что Эриксон называл "бессознательным

обучением", их меньше беспокоят собственные мысли и бытовые мелочи.

Внушения гипнотерапевта воспринимаются менее критично, но все же если эти

внушения идут вразрез с ценностными ориентациями пациента, то либо их

усвоение будет частичным, либо они будут отвергнуты вовсе. Амнезия может

сохраняться либо в течение всего транса, либо какую-то часть времени, но

она ни в коем случае не является главной составляющей транса.

Помогая пациенту войти в транс, терапевт захватывает его внимание и

направляет его внутрь, побуждая пациента к внутреннему поиску и к

гипнотической реакции. Гипнотическая реакция, связанная как с потребностями

и ожиданиями пациента, так и с направлением работы терапевта, возникает на

основе имеющегося у пациента "большого опыта обучения". Для того, чтобы

вызвать эту реакцию, терапевтические внушения могут быть косвенными,

включенными в содержание обычной беседы или интересного рассказа. Несколько

более специфические полезные приемы описаны в книге Эриксона и Эрнста Росой

"Гипнотерапия".

Психотерапевт внимательно следит за едва уловимыми изменениями,

отражающими уровень внимания пациента и его готовность реагировать. К этим

изменениям относятся обеднение мимики, неподвижность взгляда, прекращение

мигания глазами и почти полная неподвижность. Когда имеется эта

совокупность признаков, то терапевт может быть уверен, что его пациент впал

в состояние легкого транса. Он может тогда дать ему внушение или просто

сказать что - ни будь вроде: "Вот оно. Оставайтесь в этом состоянии", зная,

что пациент в это время скорее всего имеет дело с содержанием своего

бессознательного.

Как видно на примере сказок, библейских притч и народных мифов,

структура рассказов часто архитипична. И как народные мифы, многие рассказы

включают в себя тему поиска. Выполнение заданий Эриксона могло и не

предполагать героических подвигов, подобных плаванию за Золотым Руном, но

субъективная драма и чувство внутреннего свершения отнюдь не становятся от

этого меньше. Во многих его историях, особенно тех, в которых он

рассказывает о своей семье, есть что-то специфически американское. Поэтому

Эриксона и называли Американским народным героем. И все же удивительно,

каким образом рассказ, даже если его слушать в гипнотическом трансе, может

помочь пациенту или студенту, изучающему психологию. Результат воздействия

во многом напоминает ту "ауру просветленности", с которой вы выходите из

кинотеатра, посмотрев хороший фильм. В кино многие из нас испытывают

измененные состояния сознания. Мы отождествляем себя с одним или

несколькими персонажами и покидаем зал, испытав на себе воздействие

"преображающего транса". Однако это чувство длится недолго - самое большее

десять - пятнадцать минут. Напротив, люди, побывавшие у Эриксона, ловили

себя на том, что возвращались к его рассказам через многие годы. Изменения,

происшедшие в их поведении и системе отношений, были устойчивы.

Эриксон объяснял устойчивость этих изменений тем, что они происходили

под воздействием "гипноза", который он определял как "пробуждение и

использование способности к неосознаваемому научению". Если терапевт может,

с помощью историй или без них, помочь пациенту войти в соприкосновение

со своими собственными неиспользованными знаниями, то этот пациент

скорее всего сможет включить эти забытые навыки в структуру своего

поведения, которое может стать более конструктивным и укрепляющим его

личность.

Чем же тогда этот процесс отличается от "промывания мозгов"? Вероятно,

основное отличие заключается в том, что без внешнего подкрепления эффект

"промывания мозгов" оказывается временным и постепенно исчезает. Например,

во время корейской войны многие попавшие в плен американцы, подвергавшиеся

идеологической обработке, были настроены антиамерикански. Тысячи пленных

готовы были скорее остаться в коммунистическом Китае, чем возвращаться

домой. Тем не менее, после репатриации большинство из них, если не все,

похоже, вернулись к своим прежним взглядам.

Воздействия Эриксона гораздо вернее приводили к таким изменениям,

которые воспроизводят и поддерживают сами себя и приводят к дальнейшим

изменениям. Это происходило, вероятно, потому, что изменения были

направлены на внутренний рост и самораскрытие. Конечно, они были наиболее

эффективны и устойчивы в культуре, основные ценности которой поддерживали

философию Эриксона, утверждавшую важность человеческой индивидуальности,

возможность улучшения человеком себя и уникальность путей развития для

каждого из нас.

Внутрипсихические изменения

Как уже говорилось, на бессознательное можно повлиять с помощью

позитивной информации. Общение с оптимистичным и помогающим в развитии

психотерапевтом, таким как Эриксон, уже само по себе является позитивным

воздействием. Вдобавок "обучающие истории" усиливают, дополняют и

направляют это позитивное воздействие. Рассказывая истории, Эриксон дает

новую информацию, вызывает новые чувства и подталкивает к новому опыту.

Пациент, который годами не мог вырваться из сетей зажатого комплексом вины

взгляда на жизнь, с помощью историй получает награду в виде терпимой и

жизнеутверждающей философии Эриксона. Коммуникация идет на разных уровнях,

включая бессознательное. Эти взгляды могут быть переданы пациенту как в

бодрствующем состоянии, так и в гипнотическом. И тогда он может обнаружить,

что ему необязательно целиком полагаться на раз и навсегда установленный

круг мыслей. Он не обязан оставаться пленником своей ограниченной философии

и ограниченных психологических установок. Отчасти при посредстве этих

историй он начинает осознавать, что есть новые возможности, которые он

волен принять или отвергнуть как на сознательном, так и на бессознательном

уровне.

Иногда пациенты отождествляли себя с персонажами историй или с самим

Эриксоном - мудрым и умелым человеком, успешно решающим возникающие

проблемы. Тогда у пациента может появиться чувство достигнутого

совершенства, которое дает ему возможность подходить к решению ситуаций с

большим чувством уверенности. Это можно проиллюстрировать на примере

решения сексуальных проблем, таких как преждевременная эякуляция. Если

пациент, находясь в гипнотическом трансе смог испытать самоощущение,

возникающее при наслаждении удачным половым актом, то это означает, что

психотерапевту удалось прибавить к его воспоминаниям чувство успеха и

ожидание дальнейшего успеха.

Конечно, не все обучающие истории Эриксона и тем более не все их части

имеют целью вложить в бессознательное такое позитивное отношение. Некоторые

из них направлены на то, чтобы вызвать и довести до сознания чувство

безрадостной усталости, обреченности, чувство, что ты неприятен для других

или чувство потери аутентичности. И тогда слушатель должен обратиться к

резервам своего бессознательного, чтобы справиться с ситуацией. Или он

может найти эмоциональную и интеллектуальную поддержку в одном из других

рассказов Эриксона.

Одна-единственная вспомнившаяся фраза из какого-либо рассказа Эриксона

может изменить ваши чувства на весь день. Однажды это произошло со мной,

когда я шел вдоль луга. "Знаешь ли ты, что каждая травинка имеет свой

собственный оттенок зеленого", вдруг пронеслось в моей голове, и я

присмотрелся к траве поближе. Это было действительно так! Оставшуюся часть

дня мои глаза были более внимательны, чем обычно.

При поверхностном рассмотрении кажется, что многие рассказы Эриксона

содержат человеческое взаимодействие и даже манипуляцию людьми друг другом.

Можно было бы подумать, что он учит людей манипулировать друг другом. Цель

историй совсем другая, и их воздействие проявляется в основном во

внутренних изменениях. Многие, кто слышал эти истории, обнаруживали, что

могут действовать более свободно и творчески. Очевидно, что это является

результатом некоторых внутрипсихических изменений. Мы можем лучше понять

эти перемены, если посмотрим на эти истории и их персонажей как на символы

внутренних психических структур. Например, родители в историях могут

представлять направляющие силы, источники любви и поддержки или источники

иррационального руководства. Но чаще они символизируют источники

иррациональной принуждающей силы. Ребенок из рассказа может представлять

ребенка в нас самих - неопытного, желающего научиться, но не знающего как,

спонтанного, но еще невежественного, с ограниченным набором поведенческих

реакций. Если читатель отождествляет себя с ребенком, то он будет

обнадежен, когда услышит, как ребенок преодолевает препятствия на пути к

развитию и свободе.

Некоторые Внутрипсихические изменения могут произойти в результате

процесса "развоплощения родительских структур". Эриксон использовал эту

концепцию в более широком смысле, чем Джеки Ли Шифф в своей книге "Лечение

психозов с помощью транзактного анализа". Эриксон воспользовался этим

термином для своего метода замены прежних родительских указаний новыми

идеями, которые он внушал с помощью постгипнотической суггестии. Механизм

этой постгипнотической суггестии иногда обеспечивался с помощью фразы,

которую Эриксон часто включал в свои гипнотические формулы: "И мой голос

пойдет за вами, где бы вы ни были". Эта фраза помогала ему поддерживать

контакт с пациентом, находящимся в трансе независимо от глубины погружения

и служила в то же время сигналом к постгипнотическому внушению. Могла быть

и другая сигнальная (ключевая) фраза: "Вы увидите цветную вспышку".

Впоследствии, спустя много времени после терапевтического сеанса, пациент,

когда бы он ни увидел цветную вспышку, мог среагировать и на другие

постгипнотические внушения, данные в рефлекторной связи с внушением

"цветной вспышки". Эти внушения могли включать в себя указания и точки

зрения, которые позже могли быть "услышаны" (часто голосом Эриксона) как

голос интроецированного родителя или суперэго. Такая интроекция голоса

терапевта может иметь место при любой психотерапии, но более всего она

вероятна, когда пациент погружен в гипнотический транс. Одно из возможных

объяснений этому дал Лоренс Кьюби на заседании Американской

Психоаналитической Ассоциации. Доктор Кьюби заметил, что в гипнотическом

трансе различие между гипнологом и пациентом исчезает. И тогда пациент

слышит голос гипнолога так, как если бы он звучал у него в голове - как

будто это его собственный внутренний голос. С Эриксоном было именно так.

Его голос стал бы вашим голосом, и его голос пошел бы за вами, где бы вы ни

оказались.

Очевидно, что лучшим способом передачи воздействия этих историй во всей

полноте была бы видеозапись или, по крайней мере, аудиозапись. Слушающий,

конечно же, лучше бы почувствовал важность смены интонаций голоса Эриксона,

смены поз, положений тела, невербальной коммуникации. К сожалению, сейчас

имеется совсем немного видеозаписей. Качество аудиозаписей плохое. Но в

напечатанном виде рассказы имеют, по крайней мере, одно преимущество - их

легче достать для того, чтобы изучать и повторять.

Интерпретации психотерапевтических подходов Эриксона

Описания Эриксоном своих клинических случаев часто напоминают сказку, и

некоторые люди им просто не верят. Другие полагают, что это придуманные

случаи - интересно написанные и поданные, но, тем не менее, являющиеся

плодом фантазии. На основе своих личных наблюдений за работой Эриксона с

пациентами я могу утверждать, что по крайней мере некоторые случаи выдумкой

не являются. На самом же деле я убежден в том, что все эти случаи

совершенно реальны и были изданы в художественной форме только для того,

чтобы сделать их легче воспринимаемыми и, может быть, немножко более

драматичными, чем большинство клинических описаний. Некоторые, кто считает,

что Эриксон действительно вызвал реальные и глубокие изменения у своих

пациентов, учеников и коллег, до сих пор придерживаются мнения) что эти

результаты были обусловлены, вероятно, какими то особыми харизматическими

качествами Эриксона, которые не могут быть переданы другим психотерапевтам.

Однако в последнее время были попытки более аналитического подхода к

изучению Эриксоновских моделей коммуникации.

Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7