Проблема связи латеральеых профилей с индивидуальными различиями человека (в дифференциальной психофизиологии)

«нейротизма» Айзенка ( 9,93 б. и 10,67 б.). У юношей с левым ПППР отмечены

более высокие показатели потребности в одобрении (методика Краунда-Марлоу),

«ипохондрии», «депрессии», «истерии» и «психастении» ММРI. При разделе

выборки юношей на две подгруппы по ведущему уху (в моноауральных

поведенческих актах) было установлено, что испытуемые с правым ведущим ухом

обнаруживают достоверно более низкие показатели «гетерономности» в цветовом

тесте (с использованием интерпретационных коэффициентов по Г.А.Аминеву,

1982), что соответствует психологическим характеристикам автономности,

активности, инициативности, независимости, склонности к доминированию,

стремления к успеху и самоутверждению.

В обсуждении анализируются современные данные о связи разных

признаков межполушарного доминирования с индивидуальными особенностями

реализации психических процессов – мышления, регуляторными процессами,

индивидуальными стилями эмоционального реагирования и др.

Проведенное исследование позволило установить, что в норме

правополушарное доминирование в большей степени связано с непроизвольным

запоминанием, а левополушарное - с произвольными видами памяти. Полученные

данные соответствуют результатам, полученными ранее при исследовании

больных с локальными поражениями мозга (Н.К.Киященко и соавт., 1975),

однако, впервые аналогичные результаты были получены на здоровых

испытуемых. Было установлено, что опосредованное запоминание в большей

степени связано с доминированием левополушарных структур. При проведении

дихотического тестирования также было выявлено, что правый показатель в

пробе “перекрест рук” коррелирует с более высокими показателями

«экстраверсии» и коэффициента правого уха в дихотическом тесте. Это может

свидетельствовать о более выраженной левополушарной локализации

двигательного центра речи у лиц с правым показателем в пробе А.Р.Лурия

«перекрест рук», что, в свою очередь, может определять и более высокий

уровень коммуникативных возможностей таких индивидов.

Во втором разделе главы на примере больных с цветоаномалиями

рассмотрены вопросы взаимосвязи латеральных признаков с особенностями

цветовосприятия. Были исследованы латеральные признаки у 128 лиц,

страдающих цветоаномалиями (мужчины в возрасте 20— 35 лет), со средним или

средним специальным образованием, проходящих военно-врачебную экспертизу.

Тестирование цветового зрения осуществлялось с помощью таблиц Рабкина,

диагноз цветоаномалии и ее тип устанавливались врачом-офтальмологом.

Латеральные особенности испытуемых определялись с помощью «Карты

латеральных признаков». В контрольную группу вошло 276 практически здоровых

мужчин (без дефектов цветовосприятия) с аналогичным социальным статусом и

образовательным уровнем. Общий объем выборки составил 404 человека. При

статистической обработке данных использовался метод углового преобразования

Фишера.

В исследованной выборке страдающие цветоаномалией типа А составили

15,5%, типа В — 75,2% и типа С — 9,3%. Правый показатель в пробе

«переплетение пальцев» в группе с цветоаномалией составил 45,7% (в норме

43,8%), в пробе «перекрест рук» — 30,2 и 41,3% соответственно (р< 0,02).

Правое ведущее ухо в моноауральных поведенческих актах составило 73,6 и

72,1% соответственно, доминантный правый глаз — 63,6 и 64,9%

соответственно. При исследовании распределения вариантов латеральных

профилей в системе измерений «рука — ухо — глаз» распространенность

вариантов ППП среди лиц с цветоаномалией составила 46,5%, в норме 47,8%;

ППЛ — 24 и 23,9%; ПЛЛ — 5,4 и 8,7% соответственно. Леворукие в выборке лиц

с цветоаномалией составили 12,4%, а леворукие и амбидекстры в группе

сравнения — 6,2% (р<0,02).

Приведенные результаты в целом соответствуют полученным ранее (В.А.

Москвин, 1988, 1990, 1996). Исследование выявило достоверно большее число в

выборке лиц с цветоаномалиями леворуких (12,4%, р < 0,02) и испытуемых с

левым показателем в пробе «перекрест рук» (69,8%, р < 0,02), что

существенно отличается от показателей контрольной группы. Повышенное число

леворуких среди страдающих цветоаномалиями не является неожиданным, оно уже

было отмечено в литературе (В.А. Москвин, 1988). Известно, что проявления

леворукости (а также и других леволатеральных признаков) в ряде случаев

может рассматриваться в качестве своеобразного маркера перенесенных пре- и

перинатальных поражений мозга (В.А. Москвин, 1990). Этот факт может

свидетельствовать о том, что в генезе нарушении цветовосприятия у лиц с

цветоаномалиями играют роль не только периферические аномалии сетчатки, но

и причины центрального характера, связанные с пре- и перинатальной

патологией. Более интересным является второе различие, а именно

значительное число среди цветоаномалов испытуемых с левым показателем в

пробе «перекрест рук».

При рассмотрении вопроса функциональных асимметрий мозга и вклада

полушарий в процессы цветоразличения с последними в большей степени

связывают активность правополушарных структур. Н.Н. Николаенко считает, что

правое полушарие имеет отношение к механизмам различения основных цветов,

что роль правого полушария заключается в различении и непосредственном

узнавании цветов (Н.Н. Николаенко, 1985). О.В. Левашов также приводит

данные о связи правого полушария с функциями цветоразличения и цветовой

памяти (О.В. Левашов, 1985). Исходя из этого, среди страдающих

цветоаномалиями можно было бы ожидать уменьшения количества правополушарных

признаков. Однако, как уже отмечалось, достоверных различий между двумя

экспериментальными группами по функциям слухового и зрительного

анализаторов выявлено не было. Отличия проявились лишь в виде большей

пропорции среди лиц с цветоаномалиями леворуких и испытуемых с левым

показателем в пробе «перекрест рук». Если первое различие имеет свое

предположительное объяснение, то второе нуждается в более подробном и

специальном рассмотрении.

Параметр эргичности (уровня активации) рассматривается в качестве

одного из основных параметров индивидуальности в эволюционно-синергическом

подходе (И.Н. Трофимова, 1996).

Исследования в области психофизиологии индивидуальных различий

свидетельствуют, что среди людей, добившихся известности в разных сферах

деятельности, обнаруживается много лиц с правым доминантным локтем. Ранее

нами была прогнозирована возможность ретроспективной и опосредованной

нейропсихологической диагностики индивидуальных особенностей по

историческим документам (с использованием описаний очевидцев, анализа

фотоснимков, кинолент, видеозаписей и других материалов), которые могут

достоверно отражать латеральные особенности человека. Наиболее доступной и

наглядной в этом плане является проба «перекрест рук».

Нами было проведено исследование распространенности правых и левых

показателей этой пробы среди известных личностей, которые достигли больших

успехов в своей профессиональной деятельности. Для сбора экспериментального

материала и его анализа использовались киноленты и видеозаписи,

демонстрируемые по ТВ, а также фотоматериалы, имеющиеся в библиотеках.

Правый показатель пробы «перекрест рук» (ПППР) был отмечен у таких

известных современных ученых как Н. Амосов и С. Федоров. Среди

военноначальников и политиков прошлого правый ПППР обнаруживал Наполеон,

маршал Г.К. Жуков, Лев Троцкий, среди политиков настоящего - Михаил

Горбачев, Юрий Лужков; кинорежиссер Эльдар Рязанов, композитор Игорь

Крутой, поэт Иосиф Бродский, филолог и словесник Владимир Даль, писатель Л.

Толстой, поэт К. Чуковский. Среди известных артистов театра и кино (как

среди работавших раньше, так и ныне здравствующих) больше обнаруживается

лиц с правым ПППР – А. Райкин, В. Высоцкий, Е. Евстигнеев, А. Миронов, А.

Папанов, Г. Бурков, О. Басилашвили, О. Табаков, М. Пуговкин, Ю. Яковлев, Л.

Якубович, Р. Гир, Ю. Завадский, В. Шиваловский, А. Песков, А. Мережко, Л.

Дуров, В. Кикабидзе, Ю.Никулин, Ф.Киркоров, М. Ульянов, В. Золотухин,

Н.Фоменко, М.Жаров, А.Абдулов. Левый ПППР отмечен у таких актеров как Е.

Леонов, А. Мягков, Г. Вицин, А.Демьяненко. Если рассматривать творческие

проявления указанных лиц с позиций эргичности и стеничности, то

бесспорный приоритет получит первая группа. Успех этих людей в своей

профессиональной деятельности связан, видимо, с тем, что профессия актера

предъявляет к ним повышенные двигательные требования, а праволатеральные

индивиды не только являются двигательно более активными, но и обладают

более высокой способностью к произвольному ускорению такой активности (Е.Д.

Хомская с соавт., 1988). Полученные нами данные подтверждают предположение

о том, что праволатеральные индивиды (особенно с правым показателем пробы

«перекрест рук») являются более активными, что может быть обусловлено более

тесными связями ретикулярной формации с левым полушарием.

Однако, каким образом все эти данные могут быть привлечены для

объяснения механизмов цветоразличения и их недостаточности при

цветоаномалиях? Достоверное преобладание в группе лиц с цветоаномалиями

испытуемых с левым показателем в пробе «перекрест рук» может

свидетельствовать о преобладании у них правополушарных функций

(доминирования правых лобных отделов, по Н. Сакано) или же отражать

определенную дефицитарность или недостаточность функций левой лобной доли.

Полученные нами данные совпадают с результатами Б.И. Белого (1987),

который исследовал с помощью метода Роршаха больных с локальными

поражениями лобных отделов мозга. Им было установлено, что при

правосторонних опухолях лобных отделов (что приводит к реципрокному

высвобождению активности контрлатеральной левой доли) отмечается нарастание

цветоформовых и чисто цветовых ответов, повышается число кинестетических

ответов, уменьшается время реакции на таблицы и среднее время ответов. При

поражении левого полушария наблюдается противоположная картина (Б.И. Белый,

1987). Данные эти были приведены на феноменологическом уровне и остались

без объяснения. Было отмечено, что механизмы, способствующие формированию

цветоформовых и чисто цветовых ответов, «еще требуют теоретического

объяснения» (Б.И. Белый, 1987, с. 128).

На наш взгляд, факты, полученные при исследовании цветоаномалов

(предполагаемая дефицитарность функций левой лобной доли в процессах

цветовосприятия) коррелируют с результатами Б.И. Белого. Объяснение всех

этих данных может быть связано с наличием более тесных связей левого

полушария с активирующими влияниями ретикулярной формации (В.М. Каменская и

соавт., 1976) и с их усилением при ослаблении уравновешивающего влияния

правого полушария. Л.Я.Балонов и В.Л.Деглин сообщают о повышении речевой

активности после правосторонних ЭСТ-воздействий (Л.Я. Балонов, 1976).

Нейропсихологические исследования связи латеральных признаков с

индивидуальными особенностями также позволяют говорить о том, что у мужчин

правый показатель пробы «перекрест рук» отражает относительное

доминирование левого лобно-ретикулярного комплекса мозга (В.А. Москвин,

1988). Опираясь на эти данные, предположительно можно говорить о

недостаточности энергетического компонента процесса цветовосприятия при

цветоаномалиях, редукции его при локальных поражениях левой лобной доли или

же об усилении активности при поражениях правой лобной доли (с учетом

данных Б.И. Белого).

Данные, полученные в нашем исследовании, требуют дальнейшего анализа,

а приведенное объяснение полученных фактов нуждается в дальнейшем

экспериментальном подтверждении. Однако, на наш взгляд, на данный момент

развития науки оно является пока единственно непротиворечивым, объясняющим

также результаты и других исследователей.

Уже сейчас эти данные могут говорить о наличии новых аспектов проблемы

цветовосприятия, на которые до этого обращалось мало внимания. Во-первых,

можно говорить о выделении энергетического компонента процесса

цветовосприятия. Необходимость учета яркостного потенциала цветового

пространства отмечается уже на клеточном уровне при анализе модели работы

горизонтальных клеток сетчатки (Ю.П.Леонов, 1996). М.О. Шуаре, рассматривая

мышление как сложную форму психической деятельности, выделяет в ней в

качестве обязательного компонента «энергетический аспект интеллектуальной

деятельности, определяющий скорость и общую продуктивность выполнения

заданий» (М.О.Шуаре, 1986, с. 113). На наш взгляд, недостаточность

процессов цветовосприятия у лиц с цветоаномалией может быть связана с

дегенеративными изменениями сетчатки (недостаточностью колбочкового зрения

определенного типа); с дефицитарностью определенных мозговых структур,

связанных с обеспечением процессов цветовосприятия, а также с

недостаточностью энергетического компонента процесса цветовосприятия. Во-

вторых, можно говорить об индивидуальных различиях процессов

цветовосприятия, связанных с индивидуальными особенностями латеральной

организации структур мозга. Имеются работы, в которых цветовосприятие

исследовалось в связи с доминантностью левого или правого глаза, были

выявлены различия в восприятии яркости и насыщенности цветов (V. Ruggieri,

1985). Наши данные также предполагают индивидуальные различия активности

процессов цветовосприятия у мужчин с правым или левым доминантным локтем,

что выявлялось и ранее (В.А. Москвин, 1990). Если исходить из связи

ведущего левого глаза с парциальным доминированием правых затылочных

отделов, то такое доминирование может иметь определенное значение для

профессиональной деятельности художников. Действительно, есть данные,

свидетельствующие о том, что среди студентов художественных училищ левый

ведущий глаз наблюдается в 41,3% случаев, что выше популяционных данных

(Г.В. Максимец, 1985). В обычной популяции распространенность ведущего

левого глаза может колебаться от 30 до 35% (в зависимости от особенностей

выборки). Эти данные позволяют прогнозировать, что наиболее оптимально

процессы цветовосприятия должны протекать у мужчин с правым доминантным

локтем в пробе «перекрест рук» (доминирование левой лобной доли) и с левым

ведущим глазом (парциальное доминирование правой затылочной доли), что в

перспективе может быть использовано при отборе для профессий, требующих

активности процессов цветовосприятия. Необходимо подчеркнуть, что данный

прогноз относится, прежде всего, к праворуким мужчинам. У леворуких мужчин

и у женщин связи латеральных признаков с индивидуальными особенностями

цветовосприятия могут быть иными (В.А. Москвин, 1990).

В третьем разделе главы рассмотрена проблема целеобразования в

психофизиологии в связи с особенностями функциональных асимметрий.

Девятая глава называется «Принципы дифференциальной нейропедагогики».

В ней рассматривается вопрос о возможностях использования данных

исследования функциональных асимметрий в педагогической деятельности.

Развитие дифференциальной психофизиологии показывает, что она имеет самое

прямое отношение к проблемам обучения и воспитания.

Актуальным для детского возраста (и педагогики в целом) остается

вопрос о коррекции левшества и о возможности переобучения леворуких

учеников праворукому письму. Известно, что леворукость в ряде случаев носит

компенсаторный характер вследствие поражений и органической недостаточности

левого полушария, что приводит к компенсаторному повышению активности

правого полушария. Поэтому насильственное переучивание леворуких

праворукому письму приводит к большей нагрузке на левое полушарие и

опасности еще большей его декомпенсации (J.Ajuariaguerra, 1970). А.П.

Чуприков и С.Е. Казакова (1987) отмечают учащение проявлений неврозов у

леворуких детей в условиях переучивания. В связи с этим, обращается

внимание родителей и педагогов на необходимость бережного и внимательного

отношения к леворуким детям (А.П. Чуприков и соавт., 1985; И.А. Макарьев,

1995; В.А. Москвин, 1996; М.В. Безруких, 1998). Леворукость и особенности

функциональных асимметрий ребенка рассматриваются и учитываются в

современных курсах по детской патопсихологии (Н.Ю. Максимова, Е.Л.

Милютина, 2000).

Трудности в обучении детей зачастую связаны с наличием проявлений

минимальной мозговой дисфункции и обусловленных ими задержками психического

развития (И.Ф. Марковская, 1993). В последние годы в данном направлении

было выполнено большое число исследований, которые отмечают перспективность

и необходимость использования нейропсихологических знаний при анализе

проблем школьной неуспеваемости (А.В. Семенович и соав., 1992; Ю.В.

Микадзе, Н.К. Корсакова, 1994; Т.В. Ахутина, Н.М. Пылаева, 1995;

А.В. Семенович, А.А. Цыганок, 1995; Э.Г. Симерницкая, 1995; В.А.

Москвин, 1996; Ю.В. Микадзе, 1996; Н.К. Корсакова и соавт., 1997; В.Д.

Еремееева, Т.П. Хризман, 1997). Ставится вопрос о необходимости развития

нейропсихологии индивидуальных различий детского возраста (Т.В. Попович и

соавт., 19974), нейропсихология индивидуальных различий рассматривается как

основа использования нейропсихологических методов в школе (Т.В. Ахутина,

Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8