Проблема эмоциональных состояний в психологии

фазы развития эмоции: фазу кумуляции (накопления, суммации), взрыв,

уменьшение напряжения и угасание.

Доминантиость. Сильные эмоции обладают способностью подавлять

противоположные себе эмоции, не допускать их в сознание человека. По

существу об этом свойстве писал А. Ф. Лазурский, обсуждая свойство взаимной

согласованности чувствований: «Человек, у которого действие отдельных

чувств достаточно между собой согласовано, всецело бывает охвачен известным

настроением или эмоцией. Будучи сильно огорчен, он уже не рассмеется

внезапной шутке; находясь в приподнятом, торжественном настроении, он не

захочет слушать пошлостей» (1995, с. 154).

Суммация и «упрочение». Вл. Витвицкий (Witwicki, 1946) отмечает, что

наиболее сильное удовольствие или неудовольствие обычно человек испытывает

не при первом, а при последующих предъявлениях эмоциогенного раздражителя.

В. С. Дерябин указывает на еще одно свойство эмоций — их способность к

суммации. Эмоции, связанные с одним и тем же объектом, суммируются в

течение жизни, что приводит к увеличению их интенсивности, упрочению

чувств, в результате чего и их переживание в виде эмоций становится

сильнее. Характерным для суммации эмоций является скрытость этого процесса:

он происходит незаметно для человека, не отдающего себе отчета в том, на

чем это основано. Наличие этого свойства подтвердилось при изучении страха:

реакция на опасную ситуацию у лиц с низким уровнем смелости при повторном

попадании в нее была больше, чем в первый раз (Скрябин, 1972; Смирнов,

Брегман, Киселев, 1970). Правда, затем происходит адаптация к опасности,

уровень страха снижается, так что это свойство проявляется, очевидно,

только при первых предъявлениях эмоциогенного раздражителя.

Адаптация. Эмоциям, а эмоциональному тону ощущений в особенности,

свойственно притупление, снижение остроты их переживаний при долгом

повторении одних и тех же впечатлений. Как писал Н. Н. Ланге, «чувство

выдыхается». Так, длительное действие приятного раздражителя вызывает

ослабление переживания удовольствия, вплоть до полного его исчезновения.

Например, частое поощрение работников одним и тем же способом приводит к

тому, что они перестают эмоционально реагировать на эти поощрения. В то же

время перерыв в действии раздражителя может снова вызвать удовольствие. По

данным Вл. Витвицкого, адаптации подвержена и отрицательная эмоция,

например, неудовольствие умеренной интенсивности, однако адаптации к боли

не наступает.

Возможно, эффект адаптации к страху проявляется в таком странном на

первый взгляд явлении: парашютистами прыжок с парашютной вышки переживается

сильнее, чем прыжок с самолета. Вероятно, близость земли в первом случае

делает восприятие высоты более конкретным («разве парашют успеет

раскрыться, если земля уже так близко?» — очевидно, говорит им

подсознание). Поэтому и прыгать боязно, хотя рассудок говорит о полной

безопасности.

Пристрастность (субъективность). В зависимости от личностных (вкусов,

интересов, нравственных установок, опыта) и темпераментных особенностей

людей, а также от ситуации, в которой они находятся, одна и та же причина

может вызывать у них разные эмоции. Опасность у одних вызывает страх, у

других — радостное, приподнятое настроение.

Заразительность. Человек, испытывающий ту или иную эмоцию, может невольно

передавать свое настроение, переживание другим людям, общающимся с ним.

Вследствие этого может возникнуть как всеобщее веселье, так и скука или

паника. Социальные психологи по-разному относятся к этому свойству эмоций.

Одни говорят о «деинтеллектуализации» толпы, ее эмоциональной лабильности

(взлеты и спады ярости и умиления), другие видят в этом свойстве основу

коллективистского воспитания человека. Приведу по этому поводу выдержку из

работы В. К. Васильева (1998): «Авторами не без брезгливости описывается

"заразительность" массовых эмоций. Московичи приводит цитату из Флобера, в

которой главный герой обнаруживает на себе действие психического заражения

в толпе: "Он трепетал от нахлынувшего чувства безмерной любви и

всеобъемлющего, возвышенного умиления, как если бы сердце всего

человечества билось в его груди". Если без предвзятости оценить эту фразу,

то она говорит о том, что именно в толпе (сообществе, группе) человек

учится возвышаться над мелочными личными интересами, становится способен

что-то делать для других людей даже вопреки своему страху, жадности,

ленивости. Только чувства, пробуждаемые в группе (группой), ограничивают

так называемый животный индивидуализм» (с. 8-9).

Пластичность. Одна и та же по модальности эмоция может переживаться с

различными оттенками и даже как эмоция различного знака (приятная или

неприятная). Например, страх может переживаться не только негативно, при

определенных условиях люди могут получать от него удовольствие, испытывая

«острые ощущения».

Удержание в памяти. Еще одним свойством эмоций считается их способность

долгое время храниться в памяти. В связи с этим выделяют особый вид памяти

— эмоциональный. Устойчивость эмоциональной памяти хорошо выразил русский

поэт К. Батюшков: «О память сердца, ты сильней рассудка памяти печальной!»

Иррадиация. Это свойство означает возможность распространения настроения

(эмоционального фона) с обстоятельств, его первоначально вызвавших, на все,

что человеком воспринимается. Счастливому «все улыбается», кажется приятным

и радостным.

Обозленного человека, как и раздосадованного, раздражает все и вся:

довольное лицо другого человека, невинный вопрос (одного подростка мать

спросила, хочет ли он кушать, на что тот закричал: «Да что ты мне все в

душу лезешь!») и т. д.

Перенос. Близким к иррадиации является свойство чувств переноситься на

другие объекты. У влюбленного способностью вызвать сентиментальные эмоции

обладает не только вид любимого человека, но и предметы, с ним

соприкасавшиеся (платок любимой, ее перчатка, прядь волос, письмо,

записка), с которыми человек может проделывать такие же действия, как и с

самим объектом любви (гладить, целовать). Поскольку положительные чувства

детства связаны с «малой родиной», они переносятся и на встретившихся вдали

от нее земляков.

С другой стороны, ребенок, у которого возникла отрицательная реакция на

крысу, начинает так же реагировать на сходные объекты (кролика, собаку,

шубу).

Амбивалентность. Это свойство выражается в том, что человек может

одновременно переживать и положительное и отрицательное эмоциональное

состояние (в связи с чем П. В. Симонов говорит о смешанных эмоциях). А. Н.

Леонтьев (1971) подвергает сомнению наличие этого свойства и отмечает, что

представления психологов об этом свойстве возникли в результате

несовпадения чувства и эмоции, противоречия между ними.

И действительно; «любовь никогда не бывает без грусти»,

«мне грустно потому, что я тебя люблю» — этот мотив постоянно встречается в

сти-

хотворной лирике, романсах, песнях. Но очевидно, что эмоция грусти

возникает на

фоне чувства любви. Можно ли в этом случае говорить об истинной

амбивалентно-

сти эмоции грусти?

«Переключаемость». Это свойство означает, что предметом (объектом) одной

эмоции становится другая эмоция: мне стыдно своей радости; я наслаждаюсь

страхом; я упиваюсь своей грустью и т. п.

Порождение одних эмоций другими. Неразделение эмоций и чувств привело, с

моей точки зрения, к созданию мифа о еще одном свойстве эмоций, а именно о

том, что одни эмоции способны порождать другие. Так, В. К. Вилюнас (1984)

пишет: «В комплексе эмоциональных переживаний, соединяющихся в более

сложные образования, иногда можно найти элементы, связанные причинно-

следственными отношениями. Такая способность эмоций порождать и

обусловливать друг друга является еще одним и, пожалуй, самым интересным

моментом, характеризующим их динамику» (с. 24). Далее он пишет, что

наибольший вклад в доказательство этой идеи внес Б. Спиноза. Приводимый

материал, с точки зрения Вилюнаса, показывает, что эмоциональные отношения,

развивающиеся при различных обстоятельствах из некоторой исходной эмоции, в

отдельных случаях могут быть весьма сложными и разнообразными. Так,

субъект, охваченный любовью, сопереживает аффекты того, кого он любит. Если

любовь не взаимная, то она порождает неудовольствие.

Однако чувство любви является не эмоцией, а отношением, которое в

зависимости от попадания объекта любви в ту или иную ситуацию рождает у

любящего те или иные эмоции. Следовательно, не эмоция порождает другие

эмоции, а чувство. И речь должна идти даже не о порождении эмоций, а о

проявлении чувства через различные эмоции.

7. Роль и функции эмоций

Целесообразность эмоций

Обсуждая вопрос о значении эмоций для существования животных и человека, П.

В. Симонов (1966) пишет: «Трудно допустить, чтобы их (эмоций) наличие было

биологически бессмысленным, хотя определить значение эмоций в

приспособительном поведении живых существ гораздо труднее, чем может

показаться на первый взгляд. Внесению ясности в этот действительно трудный

и спорный вопрос немало мешает существующая терминологическая неразбериха.

Многие авторы склонны отождествлять эмоции с разнообразными потребностями

живых организмов. Менее всего повезло термину "мотивация" (влечение,

побуждение, желание). Этот термин совершенно произвольно употребляется то

как синоним потребности, то как слово, почти совпадающее с понятием

"эмоция". Особенно запутана эта проблема в физиологии, хотя, казалось бы,

именно физиологи должны строго и последовательно классифицировать изучаемые

явления. С точки зрения некоторых физиологов, "эмоция", "инстинкт",

"безусловный (врожденный) рефлекс" — практически совпадающие понятия. Все

ясно и просто: пищевой рефлекс — пищевая эмоция, голод. Оборонительный

рефлекс — оборонительная эмоция, агрессия, страх, ярость. Половой рефлекс —

половое влечение...

К сожалению, вся эта схема далека от действительности и крайне

непродуктивна в теоретическом отношении» (с. 8-9). С этим нельзя не

согласиться.

К. Изард (2000) полагает, что человеческие эмоции возникли для закрепления

взаимной привязанности матери и ребенка. «По мере эволюции наших предков

период взросления и обучения молодых особей становился все более длительным

— им требовался все больший и больший срок, чтобы научиться добывать пищу,

заботиться о себе. Для того чтобы ребенок выжил, между ним и человеком,

заботившимся о нем (обычно это мать), должна была возникнуть тесная

взаимная привязанность. Мы не знаем, каким образом она возникла и как

трансформировалась в ходе эволюции, но, основываясь на данных современных

исследований, можно с уверенностью утверждать, что цементирующим фактором

взаимной привязанности матери и ребенка являются эмоции» (с. 19). Читая

это, хочется повторить приведенные выше слова П. В. Симонова: к сожалению,

вся эта схема тоже далека от действительности. Почему все эмоции сведены

только к привязанности и только между людьми? Разве нет привязанности у

животных к человеку и разве эта привязанность нужна животным, чтобы

научиться выживать?

Функции и роль эмоций. Говоря о том, для чего человеку и животным нужны

эмоции, следует, с моей точки зрения, различать их функции и роль. Функция

эмоций — это узкое природное предназначение, работа, выполняемая эмоциями в

организме, а их роль (обобщенное значение) — это характер и степень участия

эмоций в чем-либо, определяемая их функциями, или же их влияние на что-то

помимо их природного предназначения (т. е. вторичный продукт

их функционирования). Роль эмоций для животных и человека может быть

положительной и отрицательной. Функция эмоций, исходя из их

целесообразности, предопределена природой быть только положительной, иначе,

зачем бы они появились и закрепились? Можно возразить, что эмоции могут

оказывать на организм и разрушительное воздействие. Но это связано с

чрезмерно выраженными сопутствующими эмоциям физиологическими изменениями в

организме, связанными не с качеством регулирования (эмоциональным), а с его

интенсивностью. Это роль эмоций, а не их функция. Витамины и соль полезны

для организма, но их избыточный прием может привести к заболеванию или

отравлению. Так и с эмоциями. Выполняя свои биологические функции, эмоции

«не спрашивают» человека, полезно ему это или вредно с его точки зрения.

Роль же эмоций оценивается именно с личностных позиций: мешает возникшая

эмоция или ее отсутствие достижению цели, нарушает или нет здоровье

человека и т. д.

Именно о роли эмоций, а не об их функции, спорили еще стоики и

эпикурейцы, обсуждая вопрос об их полезности или вредности. Спор этот

продолжается и в наше время, так как имеются данные как за, так и против

каждой точки зрения.

Роль «положительных» и «отрицательных» эмоций

«Отрицательные» эмоции, по мнению Б. И. Додонова, играют более важную

биологическую роль по сравнению с «положительными» эмоциями. Не случайно

механизм «отрицательных» эмоций функционирует у ребенка с первых дней

появления его на свет, а «положительные» эмоции появляются значительно

позднее (Макарова, 1968). «Отрицательная» эмоция — это сигнал тревоги,

опасности для организма. «Положительная» эмоция — это сигнал возвращенного

благополучия. Ясно, что последнему сигналу нет необходимости звучать долго,

поэтому эмоциональная адаптация к хорошему наступает быстро. Сигнал же

тревоги должен подаваться до тех пор, пока опасность не устранена.

Вследствие этого застойными могут оказаться только «отрицательные» эмоции.

При этих условиях здоровье человека действительно страдает. «Отрицательные»

эмоции вредны лишь в избытке, как вредно все, что превышает норму (в том

числе и положительные аффекты). Страх, гнев, ярость повышают интенсивность

обменных процессов, приводят к лучшему питанию мозга, усиливают

сопротивляемость организма перегрузкам, инфекциям и т, д. (Лукьянов, 1966).

О полезности «отрицательных» эмоций умеренной интенсивности

свидетельствуют опыты на крысах, проведенные В. В. Фролькисом (1975): из

трех групп подопытных крыс дольше всего жили те, которых систематически

подвергали стрессовым воздействиям средней силы — пугали, брали в руки и т.

д.

Опираясь на положение Э. Гельгорна и Дж. Луфборроу (1966) о динамическом

равновесии парасимпатического отдела вегетативной нервной системы,

связанного с «положительными» эмоциями, и симпатического отдела

вегетативной нервной системы, связанного с «отрицательными» эмоциями, Б. И.

Додонов заключает, что «для организма важно не сохранение однообразно

положительных эмоциональных состояний, а постоянный их динамизм в рамках

определенной, оптимальной для данного индивида интенсивности» (1978, с.

82).

В то же время имеются данные (Янкина, 1999), что уровень развития

интеллекта выше у дошкольников с преобладанием «положительных» эмоций и

ниже — с преобладанием «отрицательных». Правда преобладание «отрицательных»

эмоций и средний уровень интеллекта по тесту Д. Векслера был у детей с

эмоциональными нарушениями. Как обстоит дело у детей с нормальным развитием

эмоциональной сферы, остается неясным,

С точки зрения П. В. Симонова, нервные механизмы положительных

эмоциональных реакций более сложные и тонкие, чем отрицательных. Он

считает, что «положительные» эмоции имеют самостоятельное приспособительное

значение, т. е. роль «положительных» эмоций отлична от роли «отрицательных»

эмоций: «положительные» эмоции побуждают живые системы активно нарушать

достигнутое «уравновешивание» с окружающей средой: «Важнейшая роль

положительных эмоций — активное нарушение покоя, комфорта, знаменитого

"уравновешивания организма с внешней средой"» (1970, с. 52).

«Отрицательные эмоции, — пишет Симонов, — как правило, обеспечивают

сохранение того, что уже достигнуто эволюцией или индивидуальным развитием

субъекта. Положительные эмоции революционизируют поведение, побуждая искать

новые, еще не удовлетворенные потребности, без которых немыслимо

наслаждение.

Это не свидетельствует об абсолютной ценности положительных эмоций. Они

могут быть обусловлены примитивными, эгоистическими, социально

неприемлемыми потребностями. В подобных случаях мы, несомненно, отдадим

предпочтение таким отрицательным эмоциям, как тревога за судьбу другого

человека, сострадание к попавшим в беду, возмущение несправедливостью.

Социальную ценность эмоций всегда определяет мотив, вызвавший ее к жизни»

(1970, с. 63).

Без «положительных» эмоций, отмечает Симонов, трудно себе представить те

формы освоения действительности, которые не продиктованы непосредственным

утилитарным эффектом: игру, художественное творчество и восприятие

произведе-

ний искусства, теоретическое познание. Он полагает, что в этих областях

деятельно-

сти человека побуждающее влияние «отрицательных» эмоций ничтожно, если оно

вообще имеется.

Думается, что это заявление излишне категорично. Ему противоречит

проявление экстрапунитивной формы фрустрации как стремление доказать себе и

другим случайность творческой неудачи. А разве люди воспринимают

произведения искусства только ради положительных переживаний? Почему же

тогда зрители плачут на спектаклях и в кино?

Говоря о роли эмоций в жизни человека неправомерно ставить вопрос, для

Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8